Сьюзен Льюис - Классная штучка

Из оцепенения её вывел голос Мэттью:

- Ты что там копаешься?

Пальцы Дженнин стиснули ручку ножа, которым она резала хлеб. Господи, с какой радостью она бы зарезала его! Насладилась бы его ужасом, а потом и агонией. Полюбовалась на его корчащееся тело... Она резко потрясла головой, отгоняя прочь эти мысли. Нельзя так, надо взять себя в руки. Выход должен быть, но - не такой.

Вернувшись в гостиную, Дженнин шмякнула об стол тарелку с едой и уселась на диванчик. Его жадное чавканье вызывало у неё омерзение. Она мельком посмотрела на бутылку виски у камина. Перед его приходом она была едва почата, теперь же опустела больше чем на половину. Ну и плевать! Может, хоть алкоголь его прикончит? Она с удовольствием даст ему денег, если он допьется до гроба.

Нож и вилка звякнули о тарелку, затем Мэттью довольно вздохнул и сытно отрыгнул. Потом нагнулся к бутылке и приложился к горлышку. Утер губы и уставился на Дженнин. Некоторое время он молча таращился на нее, не раскрывая рта.

Дженнин ожидала, что теперь он скажет, сколько ему надо. Она достанет бумажник или чековую книжку, выдаст ему требуемую сумму, и он уберется на все четыре стороны. Уж хотя бы так, если иначе не получается.

Кривая усмешка исказила лицо Мэттью, и Дженнин невольно поразилась, что когда-то находила его не только привлекательным, но даже красивым. Прокуренные зубы, одутловатая от пьянства физиономия... Фигура, которая ещё недавно позавидовали бы многие атлеты, изрядно обрюзгла.

- Сними халат, - вдруг сказал он, ковыряя в зубах.

Дженнин решила, ослышалась.

- Ты что, не слышала? - заорал Мэттью. - Раздевайся догола!

- Пошел ты! - процедила она сквозь зубы и встала, намереваясь уйти. Однако Мэттью опередил её. С неожиданной быстротой он вскочил и ловко заломил обе её руки за спину.

Дженнин даже не успела поразиться, каким образом пьяный мужчина способен передвигаться с такой быстротой, когда он уже повалил её на пол, припечатав сверху своим телом. Глаза его зловеще блестели.

- Раздевайся! - рявкнул он, высвобождая её руки.

Понимая, что в случае отказа он наверняка изобьет её,

Дженнин принялась медленно расстегивать пуговицы. При этом она смотрела на камин, стараясь провести грань между собой и собственным телом, нагие прелести которого сейчас пожирал жадным взором этот мерзавец. Дождавшись, пока его жертва расстегнула последнюю пуговицу, Мэттью рывком распахнул полы халата, и Дженнин напряглась, готовясь к самому худшему... Однако её мучитель неожиданно схватил её за руку и помог встать.

- Хватит с тебя! - ухмыльнулся он. - И вообще, Дженнин, если ты научишься сразу делать то, что тебе говорят, жить тебе станет гораздо проще. Поняла? А теперь - гони пятьдесят фунтов. Можешь чеком, а можешь наличными. Мне все равно.

Осознав, что он её не изнасилует, Дженнин настолько обрадовалась, что едва ли не бегом устремилась к столику, на котором лежала её сумочка. Достав из неё чековую книжку, он дрожащей от гнева и страха рукой выписала чек.

Мэттью с довольным гоготом забрал чек, сунул в карман почти пустую бутылку с остатками виски и был таков.

После его ухода Дженнин долго сидела неподвижно, уставившись на камин. Господи, и почему она только позволила той женщине увлечет себя в постель в ту злополучную ночь? И вообще, насколько это плохо - предаваться любви с почти незнакомой женщиной? По телу Дженнин пробежала дрожь. Это ужасно! В её семье таких женщин всегда считали падшими и развратными. Да узнай об этом только её мать, и она никогда больше не посмеет ей в глаза посмотреть! А отец... При одной лишь мысли о том, как бы отреагировал её отец, узнав о случившемся, у Дженнин потемнело в глазах.

А подруги? Что бы они подумали? Да она бы навсегда лишилась их доверия. после обычного поцелуя, которым они всегда обменивались при встрече, любая из них тогда могла бы заподозрить, что Дженнин пытается её соблазнить. Нет, это просто невыносимо! Дженнин не могла допустить и мысли о том, что кто-то из близких ей людей от неё отвернется. А взгляды, которыми встречали бы её сослуживцы? Перешептывания и гнусные сплетни за спиной. Бр-рр! Итак, ей ничего не оставалось, как стиснуть зубы и покорно сносить издевательства Мэттью. И ещё благодарить Господа за то, что Мэттью даже не подозревал о подлинной глубине её падения.

ГЛАВА 4

Элламария и Боб были знакомы уже свыше четырех лет; не раз им доводилось работать вместе, кроме того они частенько встречались в тесном мирке завсегдатаев лондонских театров, посещая вест-индские постановки. Элламария поначалу об этом не догадывалась, но Боб влюбился в неё едва ли не с первого взгляда.