Рода Лермэн - Зов сердца

- Но и мы не можем себе это позволить, - возразил Джейсон. Брендон рассмеялся.

- С каждым днем ты все больше становишься похожим на своего отца.

Джейсон не мог не улыбнуться ему в ответ.

- Сейчас это грустная мысль. Сэмми с интересом рассматривал тюк хлопка, который должен пойти в обработку.

- Что, из всего этого выйдет ткань? - с недоверием спросил он. - Ткань, как на моей рубашке?

Брендон изучил выцветшую простую рубашку и сказал:

- Ну, не такая именно, но ты правильно понял. Сначала на пучок пряжи приклеивается ярлык. Потом она проходит еще три ступени, прежде чем ее начнут прясть, - и он показал все стадии, ведущие к готовой ткани. Чувствуешь разницу между нашей и твоей тканью? Наша...

Нахмурившись, он посмотрел в сторону Джейсона и добавил:

- Похоже, не все понимают, как это важно, - и он двинулся дальше по проходу между станками. - А теперь взгляни сюда. Здесь вручную наносится рисунок. Я нашел эти деревянные штуки во Франции, на фабрике, которая в прошлом году закрылась, отработав четыре столетия. Ну, что скажешь?

- Потрясающе! - признался Сэмми. - Расскажите мне про овечью шерсть. Откуда овцы?

И они пошли дальше. Брендон оживленно отвечал на быстрые вопросы Сэмми.

Джейсон смотрел, как они удалялись и ощущал нечто похожее на умиротворение.

- Я думаю, дед наконец встретил родственную душу. Мы с отцом всегда больше интересовались торговлей, а он - производством. Он унаследовал эту одержимость тканями от своего отца и, кто знает, от скольких еще предыдущих поколений.

Тут он заметил, что Дана едва его слушает. Она быстро строчила что-то в своей записной книжке, которую захватила на экскурсию.

- Что ты делаешь?

- Кое-что может пригодиться.

- Может, ты и права, но в данную минуту меня больше интересуют шелковые волокна, застрявшие у тебя в волосах, - и Джейсон протянул руку, чтобы снять с головы Даны нити бледно-розового шелка. - Ты что, где-то по пути познакомилась с шелкопрядом?

- Да, я куда-то сунула нос, чтобы рассмотреть, как работает машина.

- А можно мне посмотреть, что ты записала? - сказал он, протягивая руку. - Должно быть, что-то интересное.

Дана отдала блокнот. Она исписала полдюжины страниц, но что удивило Джейсона, так это наброски.

- Поразительно!

- Ты так считаешь?

- Не могу поверить, что ты делала их во время остановок. Мы могли бы использовать эскизы в следующей брошюре вместо фотографий. Пойдем ко мне в офис и вчерне набросаем, пока идея свежа.

Когда они возвращались, Джейсон удивился, как растет его волнение. Он без устали поражался, какие перемены произошли в нем. Не от того ли это, что рядом Дана? Скука и неудовлетворенность собой казались далеким кошмаром. Может, это просто результат того, что он взглянул на мир незапорошенными глазами? Во всяком случае, впервые в жизни он искренне почувствовал себя частью чего-то большего, чем его собственные эгоистические интересы.

Через час они оба склонились над блокнотом Даны. Внезапно дверь офиса отлетела к стене. Джейсон поднял глаза и увидел возбужденное лицо отца. Быстрым изучающим взглядом тот окинул Дану с головы до ног, прежде чем намеренно перестал обращать на нее внимание.

- А, папа! Проходи. Я хочу представить тебе нашего нового художника. Дана Роберте. Это мой отец. Кевин Халлоран.

Лицо отца смягчилось, когда он пожимал руку Дане.

- Сын, мне надо поговорить с тобой, если у тебя найдется минутка.

Тон отца был напряженным, и Джейсон забеспокоился. Кевин довольно грубо повернулся к Дане спиной и уставился в окно, ожидая, когда Джейсон создаст условия для беседы с глазу на глаз.

Джейсон постарался удержаться от грубости и тихо сказал:

- Хорошо, Дана, мы закончим позднее. Я думаю, теперь ты на правильном пути.

Когда она вышла, Кевин повернулся к сыну. И прежде чем Джейсон успел сказать хоть что-то насчет грубости, отец выпалил:

- Я слышал о какой-то женщине, которая с тобой живет.

Джейсон замер.

- Где ты это слышал?

- Твоей матери сказала ее подруга. Мать Марси Уэллингтон.

Джейсон вспомнил о визите, который нанесла ему Марси вчера вечером. Она всегда интересовалась им больше, чем он ею, и надеялась провести с ним вечер, а может, даже и ночь. Она была готова простить ему тот, как она считала, унизительный вечер на симфоническом концерте. Но когда Марси обнаружила, что в его доме живет Дана, вся ее кошачья натура вылезла наружу. Так что нечего удивляться, что новость распространилась так скоро.