Лори Макбейн - Тьма перед рассветом

- Кэп, - хрипло прошептал Кирби, лицо старика распухло, глаза покраснели от дыма и слез, - Это случилось так быстро. Все было, как всегда, и вдруг одно мгновение - и огонь охватил весь дом! - дрожащей рукой он пригладил опаленную, стоявшую дыбом шерсть испуганного кота, которого прижимал к груди. В желтых, остекленевших глазах Ямайки отражалось пламя пожара.

- Мистер Марлоу ворвался в коридор и принялся звать нас, сказал, что начался пожар. Он крикнул, что Френсис и - и ..., - тут голос Кирби пресекся. Слезы ручьем покатились по старческим щекам. Всхлипнув, он с трудом продолжал, - Лорд Френсис и леди Рея кинулись наверх за Конни с Робином и лордом Китом, те ещё спали. Через несколько минут они вернулись. Мы даже видели, как они стояли на лестнице. Затем вдруг столб пламени взвился до самого потолка и отрезал их. Больше мы их не видели. О Боже, я ... - зарыдал Кирби, его щуплое тело дрожало, как в лихорадке. Старик спрятал лицо в пушистой шкурке кота, прижимая его к себе, словно дороже Ямайки для него не было ничего в целом мире.

Сэр Морган Ллойд, прищурившись, взглянул на огонь. Он слышал все до последнего слова, но даже сейчас, глядя на бешено ревущее пламя, он был не в силах поверить, что леди Рея, её братья и крохотный сын вместе с ребятами погибли такой ужасной, мучительной смертью.

Украдкой бросив взгляд на Данте, он поразился, до чего безжизненным казалось в эту минуту его лицо. Он выглядел как человек, который внезапно понял, что жизнь покинула его в ту самую минуту, как он услышал о смерти жены и крошки-сына.

Вдруг кто-то тронул его за руку и сэр Морган подскочил на месте, испуганно оглянувшись. Перед ним стояла мертвенно-бледная Бесс Сикоум, глаза её лихорадочно блуждали по сторонам.

- Это сделал Джек Шелби. Я - я ехала в Мердрако, чтобы объяснить леди Рее, что на самом деле произошло прошлой ночью. Вдруг он выскочил из-за деревьев и сбросил меня с лошади. Именно он и поджег дом. Он сам признался в этом. Джек выглядел, словно сошел с ума. Он хохотал, как безумный, сказал, что наконец-то отомстил за смерть Летти. Наконец мне удалось убедить его в том, что Данте не делал этого, он не убивал. По-моему, в конце концов он поверил мне. И тогда он сказал очень странную вещь, - Бесс задохнулась.

- Что именно? - спросил сэр Морган. Видя, что женщина еле держится на ногах, он бережно обхватил её за талию, иначе она свалилась бы к его ногам.

- Он сказал только одно слово - "Майлз!". Никогда в жизни не видела такого жуткого лица, как было у него в эту минуту.

- Что вы рассказали ему? - спросил сэр Морган, осторожно стараясь вытянуть слово за словом из потрясенной Бесс.

- Я попыталась убедить его в том, что Данте не убивал ни Летти, ни Эсму Сэмплс. Я поклялась, что Данте был со мной той ночью пятнадцать лет назад, а то, что он был в Сивике накануне, Джек видел и сам. Я объяснила, что вы с Данте всю ночь были вместе. Тогда-то до него и дошло, что Данте никак не мог быть убийцей Эсмы. И ещё я рассказала ему о тех странных кровоподтеках, что были на коже обеих женщин, - устало сказала Бесс.

- О каких кровоподтеках вы говорите? - сэр Морган уставился ей в глаза тяжелым взглядом.

- Синяки на теле Эсмы имели форму головы собаки. Человек, который обнаружил её тело, вспомнил, что точно такие были и на трупе бедняжки Летти. Именно тогда Джек и воскликнул "Майлз".

- Данте! Не надо! Вернитесь! Вы уже ничем не сможете им помочь! отчаянно закричал вдруг сэр Морган. Но все было напрасно. Данте словно ничего не слышал. Внезапно сэр Морган похолодел, догадавшись, что тот задумал.

Бросившись к своей лошади, Данте вихрем взлетел в седло и уже дал было шпоры коню, как вдруг замер и, соскользнув на землю, уставился в огонь безумным взглядом.

- Что за дьявольщина?! - прошептал побелевшими губами сэр Морган, когда Данте вдруг стремглав бросился вверх, карабкаясь по скалам, где узенькая тропка вела к дозорным башням Мердрако. Одно ужасное мгновение ему казалось, что Данте от горя лишился рассудка и в безумии хочет броситься вниз на камни.

Но, подняв глаза вверх, он вдруг заметил крохотные человеческие фигурки, которые спотыкаясь, брели по тропинке вниз. Их было четверо. Среди них он заметил женщину, бережно прижимавшую к груди небольшой сверток.

- О Боже! - застонал Кирби. Из груди его вырвался странный звук, нечто среднее между рыданием и радостным кудахтаньем. Да и кто бы смог удержаться от счастливых слез при виде двух детских фигурок, которые, обогнав взрослых, кубарем скатились вниз по тропинке. Стиснув пушистую спину кота так, что тот испуганно рявкнул, Кирби опрометью бросился навстречу мальчикам, а Ямайка вытаращил на него глаза, словно не сомневаясь, что старик окончательно спятил.