Элизабет Биварли - Не было бы счастья

Он прекрасно видел, что разозлил Зои, но не пожалел о своих словах - он радовался проявлению с ее стороны хоть каких-то эмоций. Ведь их отношения, в конце концов, родились из вражды, разве нет? Так, может, капелька подзабытой враждебности не повредит ей, а только растопит лед? Джонас уже устал постоянно видеть Зои измученной, потерянной. Черт, в последнее время она просто в полном отчаянии.

- Ах, вот как? - огрызнулась Зои. - Что ж, мне очень жаль, что ты не в состоянии контролировать свое.., свой задор. Но меня это не касается.

- Очень даже касается, - возразил он. - Потому что ты от меня не отвяжешься, пока я не заставлю тебя взглянуть в лицо некоторым фактам!

- Неужели? Каким, например?

- Например, тому факту, что в пятницу ночью мы занимались любовью, и то невероятное чувство удовлетворения, которое овладело мною, не было всего лишь сексуальным удовлетворением! А еще - ты дорога мне, Зои, и я знаю, что и я тебе небезразличен. И...

- Фу-ты ну-ты, - прервала она его. - Остановись на этом. Не смей решать за меня, что я испытываю к тебе, а чего нет. Если ты и был мне небезразличен...

- Если? - рявкнул он. - Был?

- ..так только потому, что я хотела сделать как лучше для Джулианы, проигнорировала она его вспышку гнева. - И к нам.., ко мне.., это не имеет никакого отношения.

- Ах, вот как? - не потрудившись скрыть сарказма, поинтересовался Джонас. - Вот, значит, почему случилось то, что случилось той ночью? Два десятка лет, Зои, - два десятка! - ты избегала близости с мужчинами, а со мной занялась любовью ради блага Джулианы? Ты рисковала забеременеть потому, что тебя волновало ее благополучие?

У Зои задергалась жилка на щеке, и она с силой стиснула челюсти. Но не произнесла ни слова.

А Джонас продолжал, понизив голос чуть ли не до шепота:

- Возможно, ты уже забеременела, Зои. От меня. Но если ты думаешь, что я не считаю этот вопрос важным, то, повторяю, ты здорово во мне ошибаешься.

Зои продолжала молчать, только слегка выгнула левую бровь, напомнив ему об их самом первом вечере. У нее был сейчас такой вид, как будто она готовилась повторить свой знаменитый удар, и Джонасу пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не закрыть руками самую уязвимую часть тела. Но он удержался. Вместо этого он, рывком схватив Зои за плечи, притянул ее к себе и прижался к ее губам.

Она мгновенно обмякла в его объятиях. Все напряжение, вся злость, вся вражда испарились из них обоих. Зои вернула ему поцелуй со страстью, посрамившей его собственную. Зои прильнула к нему, запуталась пальцами в его волосах, наслаждаясь вкусом его губ, как гурман - изысканным напитком.

А потом она его оттолкнула.

Без единого прощального слова.., без единого слова она вылетела из кухни, как будто от быстроты ног зависела ее жизнь. Джонас смотрел ей вслед, не в силах пошевелиться, и, как рыба, глотал воздух, потому что во время поцелуя просто забыл, что нужно дышать. Застывшие в воздухе руки словно продолжали ласкать густые рыжие пряди, а губы его все еще горели от ее поцелуя. Джонас мог бы поклясться, что по-прежнему ощущал прильнувшее к нему тело Зои и теплоту и выпуклость ее груди.

Неизвестно, как это случилось, но Зои Холланд стала частью его. И очень возможно, что он сам уже стал частью ее - хотя бы физически, если не душой. Зои не изменить этого бегством из его дома. Будь он проклят, если позволит ей вот так легко сбежать!

Пятница - его последний шанс. В пятницу он так или иначе, но заставит Зои увидеть то, что для него абсолютно ясно: что она не может жить без него и Джулианы, а они просто не в состоянии жить без нее.

Глава 10

Джонас с трудом дождался пятницы. Он не только впервые за несколько месяцев получил нормальный выходной, но у него были на этот день грандиозные планы, и он горел желанием воплотить их в жизнь. Дожидаясь Зои, он в третий раз проверил, все ли готово для романтического свидания, сценарий которого два дня вынашивал в голове.

Вчера ему было чертовски трудно вести себя так, будто ничего не случилось, но он принял правила Зои. Она появилась утром как ни в чем не бывало, и ему оставалось только подыграть ей. Но сегодня уж его подача.

- Корзинка для пикника - есть, - отметил он. - Свежие цветы - есть. Свечи и спички - есть. Слегка охлажденное шардонне - есть. Запасные подгузники есть. Любимая погремушка - есть. Готовое питание - есть.

Он обернулся к Джулиане, восседающей в кресле-качалке для грудничков посреди кухонного стола. Джулиана ответила пристальным взглядом огромных голубых глаз.