Фанни Райдер - Свет маяка

- Ну что ж, пострадавший отделался шишками да синяками. Но вот насчет пореза вы были правы; надо бы зашить. Вы мне не поассистируете?

Берил разжала до боли стиснутые кулаки, чувствуя, как в сведенных судорогой пальцах вновь начинает циркулировать кровь.

- Конечно, с охотой. - Она обернулась к незнакомцу, тот не отрывал взгляда от ее рук; видно, волнение женщины от него не укрылось. - Ну, то есть если вы не возражаете, - обратилась Берил к нему.

Раненый приподнял голову, на бледных губах его появилась тень улыбки.

- С какой стати? До сих пор вы с ролью медсестры отлично справлялись. Сдается мне, ничего нового вы уже не увидите.

Здесь он слегка преувеличил. Сейчас его накрывал пушистый мохеровый плед, из-под которого виднелись лишь голова и плечи, а брюки со свитером валялись тут же на полу. Стало быть, осмотр и впрямь был проведен по всем правилам.

Словно дразня, мужчина вытащил руки из-под пледа и сцепил пальцы на животе, И Берил впервые заметила, что на одном из запястий поблескивают дорогие часы, а на мизинце правой руки красуется золотое кольцо-печатка с нефритом.

Она невольно обратила внимание, что черные волоски, курчавившиеся на его широкой груди, кажутся такими же мягкими и шелковистыми, как и мохер, а скульптурные плечи в избытке снабжены мускулами. Смущенно отведя взгляд, Берил сбегала в кухню за всем необходимым, пока Огастус раскладывал на столике инструменты. Она содрогнулась, когда врач сбрил волосы вокруг раны на голове незнакомца.

- Вот ведь счастливец: такой шевелюре позавидовать можно! - хмыкнул Огастус. - Я-то начал лысеть еще до того, как мне перевалило за третий десяток. А вам, надо думать, около тридцати пяти?

Не дожидаясь ответа, он мазнул по ране тампоном с местным анестезирующим средством, объясняя, что к лекарству более сильнодействующему прибегнуть не решается.

- Мне бы не хотелось притупить ваши реакции на ближайшие несколько часов.

Затем Огастус взял иглу с хирургической нитью - и Берил непроизвольно поморщилась. Руки ее, сжимающие простерилизованные ножницы и упаковку ваты, задрожали мелкой дрожью.

- Вы как, в порядке? - вопросительно изогнул бровь врач.

- Вполне, - добро расправила плечи Берил. Пациент, стиснув зубы, глядел куда-то вдаль.

- Вот и с Луисом все будет хорошо. Он в отличной форме - тем более для того, кто только что потягался силой с кряжистым деревом. Так что от двух-трех уколов иголкой хуже ему не станет.

- Вы назвали его Луис. Значит, он вспомнил-таки свое имя? - радостно воскликнула Берил, на секунду забывая об "операции".

- Ну, что касается личной жизни, то в памяти у него по-прежнему провал, но он рассказал мне про зажигалку, - пояснил врач к большому разочарованию Берил. - Так что мы решили, что Луис звучит куда правдоподобнее, чем Джон Смит, и куда менее мелодраматично, чем мистер Икс.

Берил закусила губу, глядя, как Огастус орудует иглой. А пациент и бровью не повел. Он словно ушел в себя - в такие глубины подсознания, куда не добраться даже боли. Или, может быть, рецепторы мозга просто отказывались принимать сообщения истерзанного тела, и это состояние отрешенности - не что иное, как очередной тревожный симптом?

- До чего аккуратно, - дрожащим голосом похвалила Берил, когда Огастус ловко обрезал нитку и убрал окровавленную иголку в специальный футлярчик.

Врач самодовольно усмехнулся.

- Вообще-то, рукоделие - мое хобби. Не слишком-то вяжется с образом сурового мужчины, это верно, зато нервы успокаивает. На беду свою, я так преуспел, что всю штопку жена поручает мне.

- Как самочувствие, Луис? Огастус направил луч фонарика в глаз пациента.

- Чувствую себя так, словно какой-то садист попрактиковался на мне в ручной вышивке, - мрачно хмыкнул тот.

- Ну а теперь можете расслабиться: садист уходит, - от души рассмеялся Огастус. - Хороший отдых - вот то, что вам нужно. Берил за вами присмотрит. А утром поглядим, как вы будете себя чувствовать. Держу пари, к этому времени вы станете другим человеком.

Морщины на лбу Луиса разгладились.

- Не сомневаюсь, доктор, - подтвердил он. Не разделяя его оптимизма, Берил поспешила за Огастусом в прихожую.

- Так вы уверены, что черепно-мозговой травмы у него нет? - тихо переспросила она.

- Для стопроцентной уверенности нужна рентгеноскопия, - ответил врач. - Но что до меня, я готов поручиться: все в порядке. Хотя признаки помрачения сознания налицо, как это бывает при сотрясении мозга, на серьезные внутренние повреждения ровным счетом ничто не указывает. Голова у пациента кружится, зато тошноты нет. И хотя речь затруднена, моторные рефлексы в норме. Подозреваю, что основной удар пришелся на руки, судя по синякам и ссадинам. Рана на виске - сущие пустяки, заживет в мгновение ока. Со всей определенностью могу сказать, что никаких подозрительных шишек и вмятин на черепе я не нащупал.