Мэри Пирс - Горький ветер

— Возьми его, — сказала Линн. — Он ведь твой сын.

— Я боюсь, — признался он. — Я ведь не вижу и могу сделать ему больно.

Лестница заскрипела, и в комнату вошла миссис Джибс. Она взяла малыша из кроватки и положила на руки Тома. И теперь, держа на руках это теплое существо, с такой удивительной силой толкавшее его своими маленькими ручками и сопящее ему в лицо, Том стоял, чувствуя, что он и его маленький сын были одни вместе в темноте. Наедине, как единая плоть. Но прямо в самом сердце этой темноты возникала солнечная картинка.

— Я вижу тебя, — шептал он. — Я вижу тебя, малыш, летним днем после дождя, тянущего руки к дикой розе у изгороди, и ты смеешься совсем как твоя мать, потому что тебе на лицо упало несколько капель дождя.

Миссис Джибс взяла малыша и положила снова в кроватку. Том повернулся к Линн и сел, зажав ее ладони в своих.

— Твой отец был здесь. Ты слышала? Он поехал за доктором Дандесом.

— Да, слышала.

— Ты меня не послушалась, да? Ушла из дома и прошла столько миль до фермы. Мне страшно, когда я думаю, что ты прошла весь этот путь.

— Отец пришел и забрал тебя домой?

— Это сделала Бетони. Она отложила свадьбу, поверишь ли? Не знаю, что она сказала полицейским, но они отпустили меня, как бы то ни было. А потом по дороге домой мы подобрали твоего отца.

Том почувствовал рядом миссис Джибс. Она трогала его за плечо.

— Мы должны дать ей отдохнуть. Доктор еще не скоро приедет. Ты можешь прийти еще через часок-другой. Я тут посижу, пока она спит.

— Думаю, это правильно, — сказал Том. — Я тут гогочу, как старый гусь.

Он поднялся со стула и наклонился поцеловать Линн в лоб. Ее пальцы коснулись его лица. Он повернулся и пошел на кухню.

— Как она? — спросила Бетони.

— Говорит, что в порядке. И миссис Джибс, кажется, не волнуется за нее. Как бы то ни было, скоро здесь будет доктор Дандес.

— Как малыш?

— Он просто шедевр, правда! Думаю, они скоро дадут тебе посмотреть на него.

— Сядь сюда, — сказала Бетони. — Я хочу промыть тебе лоб как следует.

— Хорошо. — Он сел на край кресла-качалки, выпрямившись и зажав руки между коленями. Он думал о своем малыше. — Может, он будет плотником, как и я. Может, его возьмут в Коббз. — И через некоторое время сказал: — Как ты думаешь, ему не понравится, что у него отец слепой, как сова?

— Нет, я уверена, все будет хорошо.

Бетони заметила глубокую рану, смыв запекшуюся кровь.

— Мне это совсем не нравится, Том. Рана просто ужасная.

— Смешно, но я совсем ничего не чувствую. Я почувствовал что-то, когда в меня попал камень. Я думал, что рассыплюсь на кусочки. Но больше ничего не чувствую. — Он протянул руку и потрогал рану кончиками пальцев. — Ничего, — сказал он, надавив. — У меня просто голова онемела, вот и все.

— Совсем онемела, говоришь?

— Почти вся.

— Поскорее бы доктор пришел! — сказала она. — Он уже должен быть здесь.

— Может, он еще куда-то ушел. Может, Джеку придется подождать. Ты беспокоишься за Линн?

— Меня больше беспокоит эта рана.

— Я же тебе сказал, ничего страшного. Я даже не чувствую ее. Я немного одуревший, но уже привык.

— Думаю, тебе нужно отдохнуть.

— Может ли отдыхать человек, минуту назад ставший отцом?

— Ты же провел столько времени на допросе в полиции.

— Ничего, — сказал он, а немного погодя добавил: — Я не убивал Тилли, Бет, это правда, и Бог тому свидетель.

— Я ни минуты не сомневалась.

— Хоть бы она появилась и положила всему этому конец. Я не хочу, чтобы мой сын вырос в мире, где люди говорят, что его отец убийца.

— Прислонись к спинке и отдохни, — сказала Бетони. Ее беспокоила и пугала его бледность. — Откинься в кресле и расслабься.

— Хорошо, — сказал он, откинув голову на подушку, висевшую на спинке кресла. — Я немного устал, теперь, когда подумал об этом.

Бетони приподняла его ноги и подставила под них табуретку. Потом принесла одеяло и укрыла его до самого подбородка.

— Поспи, если сможешь. Тебе будет лучше. Линн с малышом в хороших руках.

— Мы собираемся назвать его Роберт, знаешь, в честь Боба Ньюэза, моего приятеля в армии. Мы хотели просить тебя быть его крестной матерью.

— Я бы рассердилась, если бы вы попросили кого-то другого!

Бетони обошла кухню: свернула салфетки, сушившиеся над огнем, сняла чайник с крючка, поставила заварной чайник на каминную полку подогреть. Лампа на столе слишком коптила. Она подошла и прикрутила фитиль. Потом взяла ножницы и старую газету и села, постелив ее на колени. Она стала делать жгутики из скрученной бумаги, аккуратно разрезая и сворачивая ее совершенно беззвучно.