Герман Воук - Марджори

Она поспешно умывалась и переодевалась в простое платье унылого серого цвета, одновременно прикидывая, успеет ли собрать и отослать домой свои вещи. Нет, самой ей не успеть, решила она. Она не принимала специального решения о том, что покинет «Южный ветер». Она просто знала, что не вернется сюда. Одно мгновение она поколебалась у зеркала. Лицо ее без косметики выглядело желтоватым, как ей казалось, просто уродливым. Сухие бледные губы были невыносимы. Она все-таки слегка тронула их розовой помадой.

Длинный черный автомобиль появился как будто из ниоткуда в тот момент, когда она подбегала к изолятору. Автомобиль стоял перед административным зданием, за рулем сидел человек во всем черном.

— Боже, все происходит так быстро, — прошептала она.

Первое, что пришло ей в голову, когда она увидела Джеффри, была мысль о том, что со времени женитьбы он, похоже, набрал фунтов шестьдесят. Лицо его расплылось и своими выпуклостями сильно напоминало теперь дядино. Джеффри стоял в холле изолятора и разговаривал с окружавшими его людьми, время от времени вытирая глаза носовым платком. Дверь в комнату, где лежал Самсон-Аарон, была закрыта, Джеффри стоял к ней спиной. Он заметил Марджори и скорбно кивнул ей. Она прошла прямо к нему и крепко обняла. Твидовый пиджак на нем был влажным, галстука не было.

— Джеффри, мне так жаль…

— Спасибо, Марджори, я знаю. Ты любила его. Мне жаль, что ты вынесла на себе всю тяжесть этого. Спасибо за…

— Господи, Джеффри, не нужно меня благодарить!

— Это моя жена Сильвия, это Марджори.

Жена выглядела как две капли воды похожей на свои фотографии — белокурая узколицая иностранка в чрезвычайно широком темном платье будущей матери. Она заложила руки за спину, опираясь на стену. Она произнесла: «Привет, Марджори», — и Марджори, вспомнив, что улыбаться не следует, кивнула ей с тем же торжественным выражением на лице.

Ее родители, Грич и доктор беседовали с представителем похоронного бюро, черноволосым человеком в брюках со штрипками, серых гетрах и рубашке с отложным воротничком. Он больше походил на продавца обуви в магазине на Пятой авеню — такой же энергичный и в то же время мрачный. Он говорил:

— Конечно, миссис Моргенштерн, я привез простой гроб. Мы всегда учитываем пожелания родственников. Но послушайте, они уже вышли из моды, это я вам говорю! Я бы предложил для вашей церемонии прекрасный гроб красного дерева, украшенный серебром…

— Что вышло из моды? — спросила миссис Моргенштерн. — Закон вышел из моды? Закон из моды не выходит. А закон гласит: гроб должен быть как можно проще. Это не вопрос экономии. В этом суть иудейской религии, в том, чтобы гроб был очень простым. Прах в прах да возвратится.

— Уверяю вас, мадам, я обслужил несколько сотен еврейских похорон, где были прекрасные гробы. Только совсем уж старомодные люди…

Мистер Моргенштерн взял Марджори под локоть и отступил вместе с ней на несколько шагов назад. Лицо его было белым и испуганным.

— С тобой все в порядке?

— Конечно, па.

— Ты неважно выглядишь.

— Это все от кошмарной ночи.

— Ты поедешь с нами?

— Да, папочка.

— А что потом?

— Я не вернусь сюда.

— Хорошо. Хорошо.

Черноволосый владелец похоронного бюро продолжал свои уговоры:

— В конце концов, решать должен сын, мадам, а не золовка. Мистер Куилл, я отдаю себе отчет, что сейчас не время для таких разговоров, но я просто убежден, что вы предпочтете хороший гроб. Мы иногда используем простые гробы, но…

— Делайте, что сказала тетя, — произнес Джеффри уставшим голосом, вытирая заплаканные глаза.

Тот уставился на Джеффри.

— Ну, что ж, сэр. Естественно, желания наших клиентов — наши желания, но гроб, который я вам предлагаю, вовсе не так дорог, особенно учитывая…

— Пусть будет простой гроб, — сказала миссис Моргенштерн.

Грич, облаченный в темно-серый деловой костюм, все еще с фонариком в руке, молча слушал, облокотившись плечом на стену. Затем он сказал:

— Счет пришлете сюда.

Похоронный устроитель недоверчиво переспросил:

— Сюда?

— Корпорация «Южный ветер», — сказал Грич, — Максвеллу Гричу.

Миссис Моргенштерн изумилась.

— Мистер Грич, это очень порядочно с вашей стороны, но мы прекрасно справимся со своими…

— Моя территория. Мой служащий. — Грич говорил хрипло, щелкая фонариком. — Первая смерть в «Южном ветре». Он работал у меня. Мне пришлете счет.

Лицо мрачного служащего прояснилось.

— Сэр, я считаю, что это замечательно. Горе выявляет самое лучшее в людях. И сейчас я в этом убеждаюсь. Но теперь, когда платит «Южный ветер», может быть, красивый гроб…