Робер Гайар - Мария, тайная жена

Между тем Уорнер внимательно разглядывал племянников монсеньора де Пуанси. Оба — и пятнадцатилетний Шарль, и семнадцатилетний Гольбер — были довольно крепкими юношами, но рядом с внушительной фигурой англичанина казались почти хилыми. Генерал-губернатор не дал сэру Томасу времени высказать свое мнение о племянниках, а приступил сразу к делу.

— Вы, капитан, уже, конечно, слышали о том, что меня сняли с должности и приказали вернуться во Францию.

— Вы говорили об этом Коксону, который передал эту новость мне, — ответил Уорнер. — Поскольку же вы сейчас находитесь здесь передо мной, то можно предположить, что вы отказались вернуться на континент.

— Совершенно верно! — сказал де Пуанси. — На мой взгляд, меня скверно отблагодарили за верную службу королю. На мое место назначили некоего Ноэля де Патрокла, шевалье и сеньора де Туаси, которому покровительствует кардинал Мазарини. Такое было бы невозможно во времена Ришелье!

— Ну и что же вы собираетесь предпринять? — поинтересовался Уорнер.

— Я, капитан, написал вдовствующей королеве-регентше, что не подчинюсь ее решению. Как мне стало известно сегодня, монсеньору де Туаси поручено первым делом заключить меня в тюрьму. Он давно отплыл из Франции и скоро будет здесь. Через несколько дней он уже попытается напасть на мою резиденцию.

Трубка у англичанина потухла. Он постучал головкой трубки по ногтю большого пальца и сдул пепел, выпавший на стол.

— Коксон, рома и малаги! — распорядился вновь Уорнер.

— Капитан, — произнес спокойно приор, — если я не ошибаюсь, генерал-губернатор хотел бы сказать нам что-то еще, и его предложение может оказаться интересным.

Уорнер раздраженно пожал плечами и, повернувшись к де Пуанси, сказал:

— Ну что ж, давайте выкладывайте.

— У меня есть все основания полагать, что монсеньор де Туаси не станет так тщательно, как я, блюсти соглашение относительно раздела Сент-Китс. Рано или поздно он соберет вместе все корабли с Гваделупы, Сан-Доминго и Мартиники, чтобы внезапно напасть на вас и изгнать с Наветренных островов.

— Эй, Коксон! Вы слышали? — воскликнул Уорнер. — Подобные разговоры мне по душе! Если господин де Туаси захочет повеселиться, у нас достаточно пушек, чтобы заставить его плясать!

— А не лучше ли, капитан, опередить де Туаси и взять инициативу в свои руки? — заметил де Пуанси. — Как я уже говорил, он намеревается напасть на меня, а потому я предлагаю объединить наши силы, устроить засаду и вместе рассчитаться с ним раз и навсегда. В награду за помощь вы возьмете себе всю военную добычу, сэр Томас, и, кроме того, я предоставлю зам различные льготы во французской части острова Сент-Китс.

Уорнер вопросительно взглянул на приора, который одобрительно кивнул головой.

— Сколько в вашем распоряжении вооруженных людей, — спросил Уорнер.

— Две сотни стрелков и столько же матросов на двух фрегатах, каждый из которых вооружен тридцатью пушками.

— Я могу направить вам фрегат «Кроун» с шестьюдесятью пушками и двумястами солдат.

— Этого вполне достаточно, чтобы разгромить отряд де Туаси!

— Обсудите детали с Коксоном. А вы, Коксон, организуйте оборону французской части Сент-Китса. И уговор дороже денег: вся военная добыча наша. А теперь, Коксон, ром и малагу.

Приор поднялся, его суровое лицо выражало глубокую удовлетворенность.

— Мы сейчас скрепим наш союз, — крикнул сэр Томас. — А если кто-то из нас обманет, то гореть ему в аду веки вечные!

Генерал Жак дю Парке уже два дня ждал в Фор-Рояле, когда красавец-фрегат с новым генерал-губернатором Наветренных островов на борту величаво вошел в бухту, известную под названием «Королевский тупик».

Дю Парке, позаботившись об организации салюта из пушек и мушкетов в честь монсеньора де Туаси, направился в порт, чтобы лично приветствовать его. Календарь показывал 16 ноября 1645 года, то есть тот день, которому было суждено войти в историю острова.

Скоро на волнах рядом с фрегатом закачалась лодка, и в нее по веревочному трапу начали спускаться гребцы. Через несколько минут на палубе в сопровождении капитана и группы офицеров появился и направился к трапу сам монсеньор де Туаси в пурпурных одеждах, расшитых белыми кружевами, в шляпе с широкой лентой и роскошным плюмажем. Зрителям на берегу показалось, что, сойдя по веревочному трапу в лодку, новый генерал-губернатор сразу же лег. И впрямь, когда лодка приблизилась, все увидели, что он в величественной позе возлежал на медвежьей шкуре и с недовольным видом рассматривал окрестности.