Мила Бояджиева - Большой вальс

- Попробуем проскользнуть как мышки - оценил издали ситуацию Артур и

прикрывая собственным телом Викторию, стремглав пересек

простреливаемое любопытными взглядами пространство до служебного

входа. Ринувшийся за ними клубок репортеров и фотографов остался за

тяжелой, надежно захлопнувшейся дверью. Поджидавшие внутри

участников показа распорядлители подхватили прибывших и нервной

рысью пройдя лабиринты коридоров, Виктория и Артур попали в самый

эпицентр кипящей последним предстартовым напряжением, подготовки.

Банкетный зал "Экзельсиора", полностью готовый к приему

гостей, сиял сказочным великолепием, которое вчера в рабочей суете,

трудно было заподозрить. Центральный купол матово светился небесной

голубизной, придавая овальной беломраморной коллонаде внизу

изысканную грациозность. Площадка под ним, предназначенная для

представления, искусно подсвечивалась снизу, создавая ощущение

расплавленного золота. Маленькие столики, покрытые длинными белыми

скатертями, напоминали клумбы. Лампа в центре каждого из них имела,

оказывается, кольцо круглого хрустального вазона, наполненного

сейчас охапками красно-желтых тюльпанов всех оттенков от лимонного

до лилово-вишневого. Пестрые цветы, перекликающиеся с лоскутным

одеянием Арлекина, стали символом презентации, войдя в её эмблему

запечатленную над центральным занавесом подиума и во все детали

оформления этого праздника: тюльпановый Арлекин смотрел с обложки

буклетов, разложенных на витринах фойе с одним из атласных коробок,

содержащих нежнейшие изделия парфюмеров.

Прибывшую Викторию тут же взяли в оборот визажист и костюмерша, и среди общей взволнованной кутерьмы она и не заметила,

как превратилась в символ. Символ Венеции, весны, праздника,

женственности и всего того, за что собирались платить немалые деньги

наполнявшие зал. Ее причесывали, подкрашивали, прыскали лаками,

фиксажами, духами, а потом Ненси проходилась утюгом по шлейфу уже

одетого платья. В туго стянутых волосах расцвел экзотический сад

сплошь золото, рубины, изумруды и стразовые бриллианты. Голова

казалась тяжелой, ноги в узких парчевых туфельках на невероятно

выгнутых каблуках - чужими, а грудь - чересчур голой. Виктории

невыносимо хотелось сутулиться, сжав узкий до самой талии разрез

жесткого, расшитого сверкающими камнями, корсажа. Но она героически

развела плечи, старалась не смотреть на свою грудь, наверняка уже

выскочившую за отведенные ей портными пределами.

- Запомни, тебе ничего не надо делать, специально - просто будь сама

собой. То есть - украшением окружающей среды. И слушай музыку - на

ходу давал последние наставления Вел.

- Когла будешь садиться (не забудь, с правой ноги), левой рукой

откинь шлейф. Но так, чтобы не помешать танцующим маскам. Флакон

бери кончиками пальцев. Он тяжелый, но тебе кажется невесомым - для

тебя это тоолько видение... И не дай бог, уронить! Здесь не будет

никакой бутафории - все настоящее... Вобщем - действуй ка всегда,

если что не так - мы прикроем.

Виктория почувствовала свинцовую тяжесть во всем теле. Затянутая в пятикилограммовое платье, она ощущала себя статуей

командора, явившегося за Дон-Жуаном. А здесь - изображай видение!

- Не пойжу. ни за что не пойду. Будь что будет. Лучше отказаться

сейчамс - упасть в обморок или во всем признаться, чем разбить на

глазах европейских снобов этот чертов флакон. - поняла Виктория,

готовая залить слезами безупречный грим. Артур подоспел как раз

вовремя, чтобы перекрыть помертвевшей от страха девушке пути к

отступлению.

- Я ухожу, Артур. Где мои вещи? - обратилась она к нему бесцветным

глосом сумасшедшей Офелии.

- Ты, видимо, так глубоко задумалась, что совсем перестала соображать

- он хотел тряхнуть её за руку, но не решился помять широченный обшитый каменьями рукав.

- Через пять минут выход. Там уже зал, бушует от нетерпения тебя увидеть!

- Пойдем, пойдем, Артур. Мне плохо. - Она явно была в трансе, и Шнайдер ни на шутку испугался.

- А знаешь, кто прибыл в Венецию специально ради твоего Высочества? Жан-Поль Дюваль - кинул он наугад последний козырь и попал в точку. Виктория встрепенулась, как от удара током и подхватив юбки, ринулась к двери:

- Бежим скорее!

- Тихо, тихо... Боюсь, нас могут неправильно понять - Артур широко улыбнулся приближающемуся к ним Велу. - Антония испытывает легкое недомогание. Мы вчера немного... перегуляли с друзьями у "Пауло". Знаете, молодость иногда переоценивает свои возможности.