Ольга Синклер - Человек в поместье

В добавление к "Мэнордэй", похожей на полотно, здесь были представлены "Мэнорнайт" - прозрачный сатин и "Мэнормиди" - мягкий шифон. Фирма "Ле Гри" не имела намерения допустить какого-либо конкурента, кроме себя, на рынок тканей во Франции.

- Изумительно! Потрясающе! - восклицали они, когда Гризельда, превосходно игравшая свою роль в этом представлении, в совершенстве демонстрировала перед мужскими обожающими взорами элегантность походки и красоту материала.

Сара тоже была занята, записывая замечания и следя за тем, чтобы Марк немедленно получал всю нужную информацию, факты и чертежи, которые были ему необходимы.

После ленча, во время которого обсуждались детали контракта, Марк отправил Сару обратно в гостиницу на такси. Весь вечер она печатала на машинке те замечания, которые собрала днем. Было почти шесть часов, когда она закончила. Мисс Фелмоу надела чехол на портативную пишущую машинку и потянулась.

Послышался стук в дверь, и появилась Гризельда.

- Вы заняты, Сара?

- Только что закончила. Входите, Гризельда.

- Я весь вечер бродила по магазинам, ноги подкашиваются.

Гризельда бросилась на кровать и закурила сигарету.

- Как, по-вашему, все сегодня сошло благополучно?

- Уверена, что да. Мистер Франклин выглядел ужасно довольным, а те, из их фирмы, восхищенно на вас смотрели.

- Этот материал легко носить. Он мягкий и льстит большинству женщин. Я думаю, здесь "Ле Гри" проявляет проницательность. У этого нового дела Марка есть будущее.

Сара подняла брови.

- Да. Я надеюсь, что это так. Никогда раньше не задумывалась над этим.

- О, не будьте такой занудой! Это очевидно. И, мне кажется, Марк сейчас работает над какой-то автоматической конструкцией, которая сделает производство еще более рентабельным. Он вам ничего не говорил?

- Немного, - ответила Сара, чувствуя неловкость от такого разговора за спиной Марка.

- Он совершенно зациклился на новой идее. И это заставляет меня задуматься. Могу сказать вам, милочка, кто бы ни стал миссис Франклин, у нее не будет финансовых трудностей.

Сара холодно посмотрела на Гризельду.

- Я полагаю, нам не следует об этом говорить.

- Да что вы, в этом нет вреда - просто немного размышлений.

Гризельда выпустила облачко дыма и поднялась.

- Между прочим, Марк просил передать вам, что он, возможно, задержится допоздна.

- А он не сказал, будут ли нужны ему эти бумаги сегодня вечером?

- Я бы положила их в комнату Марка и отправилась бы погулять по Парижу. Сара колебалась.

- Вы думаете, мистер Франклин не будет возражать? Я надеялась посетить свою школу.

- Вот вам и прекрасная возможность! Я буду ужинать здесь, в гостинице, и скажу Марку, когда он вернется. А далеко ваша школа?

Сара сообщила Гризельде адрес и нацарапала номер телефона на листке из блокнота.

- Это на тот случай, если ему что-нибудь понадобится, - сказала она.

- Прекрасно! - Гризельда улыбнулась на прощание и вышла.

Вскоре Сара ехала на парижском метро, потом за пятнадцать минут дошла пешком до ограды, которая отделяла монастырь от улицы.

Она позвонила в дверной колокольчик и скоро услышала шаги, эхом отдававшиеся в гулком коридоре. Родное лицо сестры Анжелы глянуло на нее из-под безупречно белого гофрированного плата.

- Сара! О, как чудесно! Заходите же, заходите!

В течение следующего часа Сара наслаждалась воспоминаниями прошлого. Она была глубоко тронута, когда увидела неизменившиеся комнаты и встретила сердечный прием у монахинь. Их сожаления по поводу смерти ее дедушки были так же искренни, как и интерес к настоящей жизни Сары.

- Вы, должно быть, скучаете по Мэнору, - восклицали они. - За тот год, что вы прожили здесь, вы нам так много рассказывали о поместье, что всем казалось, что мы его хорошо узнали к тому времени, когда вы уехали.

Сара кивнула.

- Мне все еще здесь немного странно, - согласилась она. - Хотя в Лодже нам очень удобно.

Как мало событий в миру затрагивали монахинь, хотя иногда они покидали свой монастырь. Сестра Габриэла побывала в Нью-Йорке и только на прошлой неделе вернулась обратно. Сестра Мария-Тереза в следующем году собиралась переезжать в их лондонский монастырь.

Неподдельное счастье и глубокая удовлетворенность обитателей монастыря сильно поразили ее теперь, когда она была достаточно взрослой, чтобы оценить это..

Такой образ жизни не привлекал Сару, но она хорошо понимала, что значит этот покой для здешних монахинь, и, выйдя из монастыря, ощутила себя освеженной и окрепшей.