Лавейл Спенсер - Прошлые обиды

- Было девять звонков, - сообщила Хидер.

- Девять!

- Четыре важных.

Бесс, совершенно измученная, рухнула на диванчик.

- Какие?

- Хиршфилдс, Сибил Арчер, Уорнер Уолпейпер и Лиза.

- Что хотела Сибил Арчер?

- Свои обои.

Бесс застонала. Сибил Арчер, жена важного чиновника, считала, что у Бесс в задней комнате склад любых обоев, которые она может достать, лишь протянув руку.

- А что хотела Лиза?

- Она не сказала. Просто просила перезвонить.

- Спасибо, Хидер.

- Не стоит. Ну, я в банк, пока он не закрылся.

- Как прошел день?

- Ужасно. Всего восемь покупателей.

Бесс скорчила гримасу. Главным в ее бизнесе была работа дизайнера. Магазин играл второстепенную роль.

- Ну и что-нибудь купили?

- Календарь, несколько поздравительных открыток и пару чайных полотенец.

- Хм. Видимо, нужно благодарить Бога за то, что в городе летом полно туристов.

- Ладно. Я пошла. До завтра.

- Спасибо, Хидер. Всего доброго.

Хидер ушла, а Бесс, бросив пальто на диван, заставила себя подняться на чердак. Как всегда, на дизайн не хватало времени. В среднем каждый заказ требовал десяти часов работы, а она не занималась ничем вот уже три дня.

Наверху она сбросила туфли на высоких каблуках и, откинув волосы, уселась за рабочий столик. Извлекла из сумки салат, купленный в супермаркете, бутерброд и открыла бутылку с диетической пепси.

Только сейчас, чуть расслабившись впервые за весь день, она почувствовала, как устала. Откусила кусок бутерброда и стала просматривать каталог мебели, в котором нужно было заменить некоторые страницы, что она собиралась сделать вот уже больше двух недель.

Зазвонил телефон.

- Добрый вечер. "Синий ирис".

- Миссис Куррен?

- Да?

- Это Хилди Пэдгетт. Мама Марка.

- О, добрый вечер, миссис Пэдгетт. Рада вас слышать.

- Насколько я знаю, вчера Марк и Лиза за обедом сообщили вам свою новость.

- Да, действительно.

- Похоже, эти двое хотят, чтобы мы породнились.

Бесс перестала жевать.

- Да, очень похоже.

- Я хочу вам сказать сразу же: Джейк и я просто в восторге от вашей дочери. В первый же раз, когда Марк привел ее к нам, мы сказали друг другу: "Вот девушка, которую мы хотели бы видеть своей невесткой". И, когда они сообщили нам, что хотят пожениться, мы очень обрадовались.

- Спасибо. Я знаю, что Лиза отвечает вам взаимностью.

- Мы, правда, немного удивились, узнав о будущем ребенке, и мы хотели понять, действительно ли Марк, собираясь жениться, делает это по доброй воле. Мы говорили с ним и теперь совершенно уверены, что и он, и Лиза очень рады, что у них будет ребенок.

- Да, нам они сказали то же самое.

- Ну что же, прекрасно. Они оба весьма разумны.

Бесс почувствовала что-то вроде зависти к этой женщине, которая знала об отношениях Лизы и Марка куда больше, чем она.

- Буду откровенна с вами, миссис Пэдгетт. Я видела Марка всего несколько раз, но вчера на обеде у Лизы он произвел на меня впечатление порядочного молодого человека. Он искренне говорил, что очень хочет жениться на Лизе и что они оба очень хотят этого брака.

- Хорошо. Мы с Джейком их благословляем. Они хотят, что мы все встретились у нас дома, и я надеюсь, что это можно сделать вечером в субботу.

- В субботу вечером...

Бесс подумала о свидании с Кейтом, но тут же одернула себя: как можно сравнивать такие вещи?

- Прекрасно.

- Скажем, в семь?

- Отлично. Что-нибудь захватить с собой?

- Только Лизиного брата. Все наши дети будут дома. У нас их пятеро. Познакомитесь со всеми нами сразу.

- Очень любезно с вашей стороны.

- Любезно? Я так волнуюсь. Я не сплю ночами, составляю списки гостей.

Бесс улыбнулась. Женщина была такой живой и милой.

- Кроме того, - продолжала миссис Пэдгетт, - Лиза вызвалась прийти и помочь мне. Она приготовит десерт. Поэтому все, чего от вас ждут, это прийти к нам в семь. Пусть эта встреча будет для детей стартом на их пути.

Повесив трубку, Бесс какое-то время сидела неподвижно, забыв о том, что хотела сделать. За окном сгустились сумерки. Свет из окон нижних этажей отбрасывал блики на ирисы, украшавшие вывеску ее офиса. Лампа на письменном столе освещала желтым светом рисунки и недоеденный бутерброд на квадратике белой вощеной бумаги. Лизе двадцать один, она беременна и выходит замуж. Бесс поймала себя на том, что это ее огорчает. Но почему? Почему она с такой грустью вспоминает время, когда дети были маленькими?

Материнская любовь, эта таинственная сила, которая заставляет сердце тосковать о прошлом. Ей страстно захотелось вдруг увидеть Лизу, коснуться ее, обнять.