Валери Стайл - Иероглиф счастья

Знаменитый торговый центр Востока у слияния двух океанов, бывшая английская колония, ставшая независимой страной сравнительно недавно, после отделения от Малайзии. Многонациональный и многоязычный мегаполис, смешение народов, религий и культур. Хорошо хоть, что английский, входящий наряду с китайским, малайским и тамильским в семейство из четырех государственных языков, является здесь наиболее распространенным и фактически основным. Стало быть, легче будет объясняться с аборигенами.

Внезапно самолет сделал резкий поворот и круто пошел вниз на посадку. Сюзанна сидела слева у самого иллюминатора и видела, как под крылом замелькали скопления разноэтажных домов всевозможных архитектурных форм, от старинных до модернистских, рассеченные полосками улиц и кривыми изгибами переулков. Вот мелькнула грязно-коричневая полоса реки, пересеченная ажурным металлическим мостом. Кое-где виднелись остатки вечнозеленых джунглей и большие зеркала водоемов, перемежаемые возделанными или застраиваемыми кусочками красноватой земли. Быстро растущий и процветающий город, несмотря на мизерность занимаемого пространства.

И вот наконец долгожданное завершение страданий и борьбы со страхами, болтанкой в воздухе, болью и шумом в ушах от взлетов и посадок. Первый толчок колес о бетонную полосу, и вдоль иллюминатора пробегают, отбрасываемые вспять, трава и кустарники. Международный аэропорт "Пая Лебар" благополучно принял очередной рейс, битком набитый богатыми туристами и бизнесменами из Америки, Японии и Тайваня, несущими новую прибыль в этот цивилизованный рай.

Паспортный и таможенный контроль заморских пассажиров носил чисто формальный характер, и Сюзанна быстро выбралась через эти символические барьеры в зал перед выходом из здания аэропорта, где ее должен был ждать родственник матери, дядюшка Чан Дуань, однофамилец знаменитого генералиссимуса Чан Кайши. Здесь предстояло временно расстаться с Лорой, тоже американкой, занимавшей место в соседнем кресле с самого начала полета, от Лос-Анджелеса.

Очень удачно получилось. Лорелея Гофмайер, как быстро выяснилось, тоже направлялась в Наньянский университет, как она небрежно выразилась, "для полировки того азиатского наречия", которое ей вдалбливали в голову несколько лет в Калифорнийском университете. Официально это для нее языковая стажировка, финансируемая по гранту от благотворительного Фонда Форда, чтобы набрать очки на степень бакалавра по выходе из университета.

Лора тоже, как и Сюзанна, была из семьи эмигрантов первого поколения, только из Германии. Высокая, крепкая, жизнерадостная тевтонка, пышущая здоровьем, с развитыми формами, светловолосая, с курносым, круглым и веселым лицом, слегка украшенным веснушками, и короткой небрежной стрижкой. Как и большинство молодых американок, шумноватая, напористая и грубовато-фамильярная, но искренняя и отзывчивая. Иногда, правда, у нее прорывались некоторые эскапады по поводу китайского языка и своеобразия китайцев, но они были вполне невинными.

К тому же Сузи давно уже приобщилась к типично американской манере бесцеремонно и резко судить обо всем, что не вписывается в понятие "американский образ жизни". Как представитель второго поколения хуацяо, заморских китайцев, уже родившихся и выросших на новой родине, успешно ассимилировавшихся в огромном американском плавильном котле всех народов и рас, она сама многое не понимала и не одобряла из традиционных китайских архаизмов в быту и менталитете, которые только мешали врастанию в окружающее общество и преуспеванию в бизнесе.

Всю дорогу попутчица развлекала ее рассказами о своих студенческих похождениях, о бесчисленных поклонниках, среди которых были даже педагоги, о веселых вечеринках до утра с обилием спиртного, "травки" и симпатичных мужских членов, украшенных разноцветными презервативами, а также про участие в выступлениях мирников и хиппи против вьетнамской войны. Все это перемежалось со сведениями о Сингапуре, вычитанными в туристическом справочнике, который она запасливо прихватила с собой в дорогу. Причем шел весь этот речевой поток в основном в режиме монолога, поскольку понятие "собеседник" Лора воспринимала однозначно, как просто благодатный слушатель. У китайцев это называется и ен тан - трибуна одного оратора. В принципе Лоре, наверное, хватило бы и заводного манекена в соседнем кресле, лишь бы тот был повернут лицом в ее сторону и периодически кивал и поддакивал в режиме автоответчика.