Роковая ночь

— Я страдаю припадками, — продолжал он, — и хочу исцелиться от кошмаров, которые меня преследуют всюду. Видимо, и я виноват перед кем-то. И сколь ужасна моя вина!

Итак, Репсиме узнала их всех до единого и пообещала вознести за них молитвы и подумать над тем, что они сообщили. Она велела всем приходить завтра, и они ушли на постоялый двор: те, кто сказал всю правду, — полные надежды на излечение; те, кто солгал или умолчал о содеянном, — в тоске. Брат Темина и чернокожий раб подумали, что лучше им болеть и даже скончаться, чем признать свои ужасные преступления.

Наутро шестеро чужестранцев снова предстали перед правительницей. Она сказала:

— Только трое из вас рассказали мне все. Плохо придется тому, кто скроет от меня что-нибудь!

Тогда чернокожий подумал, что отпираться бесполезно, и первым признался в своем коварстве. Он рассказал о том, как зарезал хозяйского сына и обвинил гостью, жившую в шатре вместе с арабом и его женой.

— Предатель, убийца! — крикнул ему араб. — Я отрублю тебе голову сию же минуту, как и ты поступил с невинным младенцем!

— Поздно, — сказала ему Репсиме, — теперь судьба сама наказала его и вынудила раскаяться.

Она встала с трона и опустилась на колени, моля Всевышнего вернуть Халиду былое здоровье. Едва она кончила, как тот почувствовал, что расслабленная часть его тела начала оживать. Репсиме также исцелила капитана, страдавшего водянкой и молодого человека, мучимого припадками: оба они раскаялись и были избавлены от недугов. Приближенные Репсиме и ее бывший муж своими глазами видели творимые ею чудеса, и наконец Темин воскликнул:

— Ну, Раванда, настал твой черед говорить!

— Если он допустит хоть малейшую ложь, — предупредила правительница, — он немедленно будет наказан! — и брат Темина заговорил.

— О повелительница, — сказал он, — мой брат, который рассказал тебе нашу историю, заблуждается. Произошло иначе, нежели он думает: его жена невиновна и была казнена по наговору. Я виной тому, и я солгал брату, в чем теперь раскаиваюсь перед всеми!

Услышав его заявление, Темин лишился чувств. Придя в себя, он сказал:

— Царица! Не исцеляй этого лжеца и клятвопреступника! Позволь мне увезти его обратно в Басру, чтобы принести его в жертву духу моей жены на том самом месте, где она была предана земле!

Репсиме ничего не ответила, ибо все время, пока говорили братья, она плакала. Ее лицо было по-прежнему закрыто, никто не узнавал ее и не видел ее слез. Наконец она обратилась к Темину:

— Не думай, что вина его слишком велика, чтобы простить ее. Прошу тебя, умерь свой гнев ради меня; твой брат совершил гнусное дело, но теперь он раскаивается и признает свою вину. Не забывай, что вы связаны кровными узами и ты не должен обращать против него свою месть!

— Я склоняюсь перед твоей мудростью, о царица, и поступлю так, как ты скажешь, — ответил Темин. — Если ты хочешь, чтобы он был прощен, — я прощаю его!

Не успел он договорить эти слова, а Репсиме — прочесть молитву, как Раванда прозрел. Тогда все шестеро возблагодарили небо и ту, что призвала его в помощь для исцеления их немощей: Репсиме отпустила их, но пригласила посетить ее еще раз, на следующий день. Все шестеро воспользовались ее приглашением и явились повидать правительницу в третий, последний раз. Она же из всех пришедших подозвала Темина, велела подать ему золотое сиденье и повела такую речь:

— О купец! Ты претерпел в жизни много горестей, и я хочу тебя вознаградить. Выбери себе в жены самую красивую женщину из моих подданных и оставайся здесь! Ты будешь жить при дворе и ни в чем не ведать отказа.

Тот прослезился и ответил:

— Ваше величество! Я с тоской вспоминал Репсиме и не искал себе новой супруги. Теперь же, когда я знаю всю правду, я хочу провести остаток жизни близ места, где она похоронена, и потому никак не могу принять это милостивое приглашение!

Тогда Репсиме обрадовалась тому, что ее муж исполнен такого терпения и постоянства. «Он по-прежнему любит меня!» — подумала она и наконец решила откинуть с лица покрывало. Сколько же было радости, когда Темин узнал в правительнице свою дорогую жену!

Этой повестью Сутлумеме завершила свою речь, Фаррухназ все выслушала внимательно, ибо события, о которых рассказывала пожилая женщина, показались ей примечательными. Вскоре и в ее семье произошло кое-что необычное.

Царевич Фаррухруз, ее брат, заболел, и правитель Кашмира обратился за помощью к жрецам храма Кесайя. Один из них вызвался просить заступничества идола, чтимого всеми, чтобы тот помог царевичу выздороветь. На следующий день царь дожидался жреца.