AnnaRoyal - Второй шанс

— Не ты один хочешь получить мальчишку.

— Он МОЙ! Не смей даже приближаться к нему.

— Или что? — иронично, в своей издевательской манере протянул зельевар.

Как же я это ненавижу.

— Или я тебя убью.

В доли мгновенья оскаленная морда вампира оказалась вплотную к моему лицу. Но еще до того, как он успел сделать вдох для своих слов, я уже принял форму полу-лиса. Появившиеся ушки, изменившиеся глаза, клыки во рту, когти на руках и ногах, а так же девять мечущихся от раздражения хвостов. Но самое главное, частичное трансформация дала увеличение силы, скорости реакции и еще некоторых характеристик.

Теперь мы с вампиром были равны. Глаза в глаза, лицом к лицу — никто не уступал друг другу в противостоянии. Синие глаза с вертикальным зрачком смотрели с яростью в красные. До начала схватки оставались лишь несколько вздохов, когда нас буквально раскидало по углам комнаты. В двери стоял недовольный Том. Он хмуро обозрел нас и выдал долгую, прочувствованную речь о том, какие мы идиоты, раз не видим главного. Злость застилала мне глаза и я не мог сосредоточиться на том, что говорил мне мой бывший хозяин. Мысли кружились вокруг крылатого и хвостатого мальчика, вызывая ненужные воспоминания, от которых я терял контроль над своим демоном.

Война, как будто открыла мне глаза. Еще в самом начале Нарцисса потребовала развода с аргументацией, что не хочет присутствовать при военных конфликтах, пусть и подставных. Она устала от неизвестности и хочет спокойной жизни с любимым человеком. Свой долг перед родом Малфоев она выполнила и теперь требует, что бы ее отпустили. Выплатив положенные отступные, я развелся, вздохнув с облегчением. Потом началась война, в ходе которой глаза как будто открылись.

Кирилл… Это имя не давало спокойно спать ночами. Сначала было просто беспокойство за мальчишку, которому я был должен пробужденной кровью кицунэ. Я стал сильнее, и благодарность была мне не чужда. Позже я был восхищен твердостью мальчика, его силой духа, смекалкой, хитростью, обдуманной жестокостью. Не каждый взрослый мог принять решение об убийстве посторонних людей. Он был прирожденным лидером наравне с Мраксом и Поттером. Это притягивало к мальчику. Да и магия, которая начала сбоить после пробуждения крови, в его присутствии вела себя нормально, будто ластилась к мальчику.

Прошел год, и я не мог себе представить жизнь без этого змееныша. Меня тянуло к нему, несмотря на то, что я отлично видел, что Снейп питал к мальчику далеко не отцовские чувства. Я не мог ничего с собой сделать. Та сила, что окружала мальчика, заставляла забыть все благородные порывы. Я не мог уступить Кирилла никому и готов был умереть за него. Это пугало. Я попытался отстраниться от него, как в то время, наступившее после пробуждения крови. В те времена мной управляла какая-то иррациональная обида, объяснение которой я сам не мог дать. То, что Кирилл мне приказал, а после без предупреждения ударил меня ножом, почему-то воспринималось предательством.

Чтобы забыть этот эпизод и успокоить своего внутреннего демона, мне пришлось почти не контактировать с желанным для меня человеком несколько месяцев. Но со временем все более менее вошло в колею, и я приблизился к Морозову настолько, насколько позволяли правила приличия. Когда мальчик принял наследие, я неожиданно понял, что Кир вырос. Сейчас это был соблазнительный юноша, мучающий меня во снах и наяву. Не раз и не два я просыпался во влажной от пота кровати, всеми силами стремясь вернуться в сон, где я был единственным, на кого были направлены темно-зеленые глаза. Это было мучительно видеть, как Кир метался между мной и Снейпом. Я не знал, почему он не может выбрать одного из нас двоих.

Когда война подошла к концу, мое терпенье иссякло. Я потребовал от Северуса, чтобы он разорвал помолвку и у нас с ним стали равные шансы на завоевание Морозова. Ни он, ни я не хотели уступать друг другу.

Однако этот чертов зельевар все испортил! Ну, вот кто, кто его просил придумывать ту чушь про третьего?! Я, наверное, никогда не забуду, как помертвели глаза Морозова. Глядя на то, как темно-зеленый насыщенный цвет глаз превращается почти в черный, я чувствовал, что в сердце что-то обрывается. Не в силах выдохнуть, молча наблюдал за тем, как мальчик отказывается от Северуса. Нет, он отказывался от нас. Стало нестерпимо больно. Хотелось кинуться вслед, задержать, объяснить и никогда больше не отпускать. Но магия князя, которая раньше поддерживала и оберегала, даря тепло, сейчас чувствовалась холодной, пугающей, колючей…