Наследник старого рода

'Хотя с другой стороны это интересный опыт — с усмешкой подумал я — теперь буду знать, что такое сильное похмелье'.

Помимо болей в теле и появившейся внезапно тошноты меня не отпускали воспоминания о на удивление реалистичном сне. Он был настолько необычным и пугающим, что колотящееся сердце и не думало успокаиваться.

'Как будто я реально замерз от холода. Брр' — меня передернуло.

То, что я увидел, открыв глаза, повергло меня в состояние глубокого, парализующего шока.

Прямо передо мной в эту самую минуту крепкий старик, с простецким изрезанным морщинами лицом и длинной густой косой истязал лежащего на полу человека. Делал он свое дело довольно профессионально и с удивительной сноровкой...

Своим огромным коленом он придавил беднягу к полу, лишая возможности шевелить туловищем. Левой рукой зажимал ему рот, а правой держал длинный кривой нож, которым умело резал податливую плоть пытающегося кричащего человека.

'Тлять! Что тут нахрен происходит?!'

Пол и стены вокруг 'мясника' были буквально залиты кровью, однако, к моему несвоевременному и бессмысленному удивлению, на седом старике не было ни единой красной капли.

'О чем думаешь?! Идиот! Какая разница — заляпался он в крови или нет? — разозлился я на себя — надо срочно бежать, пока старик не закончил с жертвой и не переключился на меня'.

К своему стыду я отчетливо понимал, что шансов против маньяка у меня нет. Несмотря на занятия в тренажерном зале, юношеское увлечение борьбой, а также участие в нескольких десятках уличных драк, я понимал, что мне не справиться с крепким, вооруженным человеком. И это даже несмотря на то, что противник совсем не молод.

Несмотря на целую палитру ярких внутренних эмоций, внешне я был совершенно спокоен. Казалось, что они заперты где-то далеко в глубине моей души, будто бы что-то приглушало мои истинные эмоции, не давая им вырваться наружу. Словно чувства бесчинствовали за толстым бронированным стеклом, которое, в отличии от обычного, позволяло услышать лишь тихие обрывки нескольких бессвязных слов.

'За толстым бронированным стеклом — медленно и повторил я неожиданно зацепившую меня фразу — бронированным стеклом, бронированным стеклом — я продолжил повторения пытаясь запустить ассоциативную цепочку — бронированным стеклом...стеклом...стеклом. Или может быть льдом?! ЛЬДОМ?!'.

В голове зашумело.

Я понял, что головная боль стала следствием 'пробуждения' томившихся во мне воспоминаний. Перед моим взором одновременно проносились жизни двух людей: десятилетнего мальчика и взрослого мужчины.

Мальчика звали Иван в честь прославленного деда, он был седьмым сыном главы рода Темниковых и наследником рода Морозовых.

Мать ребенка погибла при его рождении, отдав всю жизненную энергию младенцу, это позволило ему родиться крепким и здоровым, у рода Морозовых появилась надежда.

Ее отец, дедушка Ивана, зачал ребенка в поздней старости, в состоянии полнейшей безысходности, когда при трагических обстоятельствах все члены его семьи погибли, защищаясь от нападения какой-то инфернальной армии, прорвавшейся вблизи родового поместья. Поэтому родственников по материнской линии у него и не было.

Если бы удача в очередной раз не отвернулась от князя, то новая супруга родила бы ему сына, позволив провести ритуал инициации и со спокойной душой дожить свой век. Однако та, подарила ему дочь, погибнув при этом. Поэтому Морозову пришлось не только воспитывать наследницу и устраивать ее брак, но и дожидаться рождения внуков.

Ситуация усугубилась еще и древним магическим законом, по которому только седьмой сын наследницы имеет право вступить в ее семью. Согласно кодексам боярских семей данный закон был принят еще много веков назад, в период великих войн, чтобы не дать сильным магическим родам, зачахнуть после гибели нескольких наследников.

Поэтому только несгибаемая воля и желание продолжить род поддерживало душу древнего мага в мире живых. Никто из смертных не знает, через что ему пришлось пройти, чтобы, наконец, дождаться рождения долгожданного наследника...

Воспитанием Ивана занимался воин ранга 'богатырь', давным-давно поклявшийся в верности роду Морозовых и столь же давно вычеркнутый из списков живых. Именно он сейчас пытал мужчину.

Если с мальчишкой все было предельно понятно, то воспоминания второй личность были поверхностными и неполными. Я видел обрывки детства какого-то ребенка, затем его учебу в школе, работу на стройке, армию, поступление в университет, как он учился, любил женщин, затем женился, радовался рождению детей, работал где-то среди льда и снега...