Анатолий Агарков - Как я стал Богом

— Есть сила, которой подвластно всё. Тебя к ней скоро призовут. Возьмёшь меня?

— Если не боитесь — да.

И мы условились, в полночь на девятый день здесь в церкви встретиться опять.

Шесть дней осталось.

Смотрел, как Фенечка с котятами играет, и думал о своём. Как прав был Билли, за леность меня ругая — столько времени коту под хвост. Ну, почему о жизни и смерти не задумывался в ту пору я, когда к услугам Разум свой предоставляла вся Земля? Был молод, глуп — такой ответ. Не устраивает? Нет. Ну, значит, Билли так избаловал меня, что думать не о чём и не хотелось. Вот парадокс: возможность есть — желанья нет, потом наоборот. Когда ж воистину разумен станет человек?

Скрип гравия, шаги к беседке. Покашливание сторожа при храме:

— Алексей Владимирович, к вам человек.

Костюм полуспортивного покроя, фигура развитая, правильные черты лица. Взгляд homo sapiens. А в руке....

— Гладышев? Алексей Владимирович? Вам передать просили.

В руке серебряный браслет оптимизатора.

О, Господи, ты есть! Я верую, и сей же миг крещусь!

— Вы инструктор перемещений?

Тот, покосившись на Василича, сказал:

— Да. И флаер тут, неподалёку, ждёт меня. Иль нас обоих — как пожелаете.

— Нет, ступайте — я остаюсь. Когда потребуется, свяжусь.

Он ушёл. Я любовался на браслет, не решаясь на руку его одеть. А по усам и бороде катились слёзы....

— Вы плачете? — сторож мялся у порога, не решаясь, уйти или присесть.

— Иди, Степан Василич, весть с родины — как тут не зареветь.

Ушёл и сторож.

— Я, Фенечка, прилягу — уморился. Возьми котят и погуляй в саду.

Один остался, и браслет защёлкнул на запястье.

— Здравствуй, Билли!

— Ну, здравствуй, дорогой.

— Обнять тебя так хочется, поверь.

— Я уже обнял.

— В жилеточку поплакаться.

— Ты плачь, а я пока сканирую твои мозги. Тут наворочено.... Присвистнуть хочется.

— Ничего не трожь! Пусть будет всё, как есть. Сканируй память — сам поймёшь, что пережито.

— Событий густовато. Вижу травму черепную — сдвинуты мозги. Но как ты выжил?

— Смотри, смотри. Не только выжил, но и преуспел во многом.

— Я вижу. "Ничего не трожь". Тебе стекляшка эта не мешает?

— Напротив — помогает. Смотри — я ещё сам во всём не разобрался. Быть может, что-нибудь подскажешь ты.

— Ну, хорошо. С наскока не решить: мы больше не расстанемся — к чему спешить.

— Давай не будем больше расставаться — мне страшно без тебя. Скажи, наша Земля всё также хороша?

— Ещё прекрасней стала. Освоены планеты, солнце под контролем. И космос больше не таит угроз.

— А Настенька нашлась?

— Увы, Создатель, нет.

— И нет контактов с гуманоидами?

— Нет.

Я помолчал, о дочери печалясь.

— Как ты нашёл меня?

— Скажу, не сразу, но нашёл.

Как долго он копается в мозгу, а мне приспичило болтать.

— Билли, я в тему влез, в которой очень неуместно меня Создателем считать, и называть.

— Что такое?

— А ты ещё не понял, над чем работают мозги?

— Тут всего.... Над чем?

— Я души умерших умею различать, общаться с ними, понимать.

— Опять за старое. Часом не тронулся в отсутствии меня?

— Вот и проверим — мне скоро рандеву с такою предстоит. Ты взглянешь на неё через мои глаза, послушаешь ушами, поговоришь....

— Ну, хорошо, не будем пустословить — увидим и решим.

— Но, Билли, суть эксперимента в том, что встретиться хочу с Создателем, который жизнь дарует.

— Ты знаешь, с сумасшедшими не спорят, и я не буду. Для чего?

— Чтоб убедиться, что он есть.

— И только то? Не проще просто верить?

— Когда увидишь все способности мои, поймёшь — болезни вижу я насквозь, умею исцелять. Лишь жизней прерванные нити не могу связать. А ты не научился?

— На всех есть клеточная база данных — клонируем внезапно умерших землян.

— Но это ведь совсем другие люди. Кстати, с Костиком ошибся ты. Теперь я понял: не память генную он потерял, а душу. Сознание спаслось в оптимизаторе, и без души он зомби был. Вот суть жестокости его.

— Пусть будет версия — в неё поверю, когда увижу то, что видел ты. И всё-таки скажи, зачем во лбу стекляшка у тебя — она ведь нервными окончаниями оплетена. Ты сам не зомби, друг, не биоробот?

— Ты смотри — не всему, что имею и умею, могу сейчас я объяснение дать ....

Шесть дней мы с Билли ворковали — я, в беседке лёжа, закутавшись в одеяло, он, ковыряясь в моём мозгу.

Во мне участие приняли.

Отец Михаил:

— Вы не заболели часом — всё лежите и лежите? Давайте доктора я позову.