Анатолий Агарков - Как я стал Богом

В далёкой Москве Даша и её мама сидели у телевизора. Голы их не вдохновили, а вот последний эпизод....

— Смотри какой..., — Надежда Павловна покачала головой.

А меня несло на волнах славы в пучину порока. Покидал поле с кубком в руке и красоткой подмышкой. Попараци насели — что да как, каковы, мол, впечатления, планы на будущее, прогнозы?

А один спрашивает:

— Ваши желания в эту минуту.

Ну, я и выдал:

— Кубок мира и Жанну Фриске.

Кубок понятно, но зачем про певичку ляпнул? Не знаю. Может, думал, Даша услышит, приревнует, и всё у нас наладится.

Даша выключила телевизор.

— Мама, Максим скоро в Москву приедет, Кравченко. Можно он у нас поживёт?

— У нас? — усмехнулась мудрая Надежда Павловна. — Быстро ты квартировладелецей стала.

Групповой турнир выиграли без драматических коллизий. По накатанной схеме — полтора тайма команда изматывала противника в многоэшелонированной обороне, а потом выходил я, забивал один, два, три гола, и мы праздновали победу. Возглавил список бомбардиров и стал узнаваем на улицах. Пресса обо мне такие дифирамбы сочиняла, что.... Да что говорить, толпа без кумиров жить не желает — ей надо на кого-то походить, кому-то соответствовать.

Когда половина команд паковала чемоданы, звёзды мировой эстрады устроили в мою честь концерт на центральном стадионе столицы. Народу набежало, хотя входной билет как на финальный матч. Рыцари гитары и микрофона клялись мне в искренней любви. А я подумал, зачем всё это одному, и подался на подиум в центре поля.

— Друзья, спасибо вам. Но в далёкой России живёт девушка Даша, которая не хочет ответить мне взаимностью на любовь. Эту песню я исполняю для неё.

И исполнил. Кто в ладах был с русским, подпевали:

— Я лишь хочу, чтобы взяла букет

Та девушка, которую люблю....

И все, кто выходил после меня, адресовались:

— Милая Дашья, это исполняется для вас....

В один вечер имя скромной девушки, приехавшей в Москву с пограничной заставы, стало известно всему миру.

Явился в Первопрестольную Максим Кравченко. Даша занесла его спортивную сумку в мою комнату и потащила парня на улицу. Ей не терпелось показать красавицу столицу.

Но во дворе дорогу им преградила шпана.

— Ты что, убогий, горя хочешь? Ещё раз увидим рядом с этой девушкой, на куски порвём.

Максим уехал в тот же день, а Даша загрустила.

Подруги позвонили Жанне Фриске в день открытия чемпионата. Вечером поп-звезда добросовестно дождалась спортивных новостей у голубого экрана и выслушала мой необдуманный ответ дотошному попараци.

— Да как он смеет? Сопляк! Мальчишка! — сказала и успокоилась.

И забыла. Но когда Олег Газманов разродился на очередной шедевр "Вперёд, Россия!", обещавший поставить по стойке "смирно" не только офицеров, но и всю страну от мала до велика, он сразу вспомнил эпизод. И примчался к Фриске.

— Исполни, Жанночка — сам Бог велел.

Звезда посмотрела, подумала и согласилась.

День какой-то праздничный в Москве был, да мы ещё подарок подкатили, выиграв групповой турнир — молодёжь повалила на свежий воздух. На сцене поп-дивы тусуются, внизу бескрайнее море голов. Выходит Жанна Фриске в длинном белом хитоне с обнажёнными плечами, ладонь на сердце, другая к толпе широким жестом — ну и, "Вперёд, Россия!". Благоговейная тишина внизу, а потом взрыв восторга. Нескончаемые — браво! бис!

Жанна вышла ещё раз, долго кланялась — не унимается толпа. Исполнила последний куплет — народу мало. Ещё четыре раза являлась звезда на эстраду. На пятый вышел другой исполнитель. В него пластиковые бутылки, свист и улюлюканье.

Администратор:

— Жанна, выручай.

Фриске пела до грачьей темноты. Спас её от восторженной толпы праздничный фейерверк.

Через пару дней позвонил ей известный футбольный меценат:

— Сколько вам надо, чтобы исполнить желание нашего кумира? Миллион? Два?

— Что я не русская? — возмутилась Жанна.

— Хорошо, — сказал Роман Абрамович. — Но позвольте оплатить ваш перелёт в ЮАР, гостиницу и ресторан.

В тот день мы отправили в нокаут сборную Камеруна. Я только прилёг в номере после водных процедур, Митрофаныч семенит:

— Там из спонсорского совета, хочут видеть.

Начинается, подумал, сейчас торговать будут, как раба на невольничьем рынке. Но ошибся. Мне вручили проспект или что-то вроде пригласительного билета в респектабельный ресторан. У подъезда ждал лимузин.

Сам главный ресторанный менеджер перехватил на входе с желанием проводить к поджидавшему месту. Я шёл за ним, а пожиратели устриц и прочих гадостей вставали, приветствуя, и шлёпали в ладоши. И дамы их вставали и шлёпали.