Дед Маздай - Гривар

— Чокнутый искин, значит, — задумчиво почесав затылок, пробормотал я, — и что же он может натворить? Так, когда Наур выйдет на связь, передам ему всё это, пусть твоего Живчика найдут и распылят на атомы!

— Нет! — вскочила вдруг татанка. — Там книга моего брата.

— Новую напишет, — ответил я. — У тебя шампуров случайно нет?

— Он умер вообще-то.

— Тогда не напишет… А шампуров, я так понимаю, у тебя нет. Иди тогда веточек настрогай что ли.

— Там книга, которую писал не он, но он её хранил! Там вся история моего народа, та история, которую никто не знает.

— Ну, — оторвавшись от нарезания мяса на порции, сказал я, — если историю никто не знает, то это не история. И вообще такие ценные вещи надо беречь и не оставлять без присмотра!

— Да кто же знал, что безумный компьютер угонит мой корабль!

— Никто, — согласился я. — Но знаешь поговорку: «надеяться надо на лучшее, а готовиться к худшему»? Раньше надо было думать! У него же, наверняка, коды остались, а у нас часть техники трофейная! Приближаться к нему никто не будет — пальнут, и поминай, как звали.

— Пойми, — неожиданно тихо сказала она, — это не просто книга, это рукописный дневник, дневник того, кто прилетел когда-то с остальными татанами на Татанирв.

— Откуда прилетел?

— Я не дочитала. Старотатанский язык очень сложный, да и из-за смерти брата я была сама не своя, а потом… Это важно! Пойми!

— Где лежит та книга?

— В рубке. Рубка герметична, а искин, скорее всего, загрузил себя в бортовой компьютер, который находится почти в самом центре корабля.

— Хорошо, скажу, чтобы по рубке по возможности, — выделил я последние два слова интонацией, — не стреляли. Но, ничего обещать не буду.

Татаны не с Татанирва… Ну надо же! А откуда тогда? Хотя, плевать, откуда бы они ни были, к делу это не относиться. Да даже если бы и относилось, то знание об этом никак бы не помогло нам отсюда выбраться.

Забрав у Тайрос подготовленные палочки, я нанизал на них мясо и повесил его над прогоревшим до углей деревом. Жаль, что специй никаких с собой у нас нет, а экспериментировать с местной флорой… Ну уж нет!

Через некоторое время, когда мясо было уже почти готово, а его аромат разлился по джунглям, будоража обоняние — вон даже у Киры сквозь сон носик зашевелился — послышался треск веток, ворчание и приглушённое рычание, и на поляну вышли два бульдорога. Видимо, их запах привлёк, или нет:

— Нажаловался-таки мамочке, — произнесла Тайрос, глядя на мелкого бульдорога.

Ага, вижу рану на лбу у мелкого. Ну, Тайрос, ну, косячница! У него же лоб, как у слонопотама, хрен пробьёшь. Схватив пилу, я сорвался с места, крикнув татанке:

— В лоб не стреляй!

— Знаю уже!

Знает она… Раньше надо было знать! Сейчас действовать надо.

Решив для начала разобраться с мамашей, поскольку иначе она нас порвёт, я рванул в обход, заводя пилу, а Куга и Ошка остались охранять спящую Киру. Тайрос же предстояло стрелять, как только я отвлеку зверюгу. Вот только, к сожаленью, зверюга оказалась не дурой, и рванула к татанке. То ли сынуля про револьвер рассказал, то ли мамаша решила начать с самой крупной.

— Куда прёшь! — выкрикнул я, выпрыгнув перед хищницей и размахивая бензопилой перед её мордой.

Отвечать она не стала. Только попыталась пришибить лапой, но я уже знал, что, несмотря на свои размеры, бульдороги очень быстры, и был готов. Отпрыгнув в сторону, я полоснул на противоходе пилой по лапе зверя, оставив там глубокую рваную рану. Теперь зверюга не воспринимала Тайрос, как первоочередную цель, и это хорошо, теперь она нацелилась на меня, а вот это уже плохо.

Пока я выплясывал перед мордой мамаши, дабы не быть ею съеденным, кошки отгоняли сынка от мяса — шашлыка, а не Киры — Тайрос же стрелять почему-то не спешила.

— Ты чего не стреляешь? — поспешил поинтересоваться я.

— Последний патрон остался, — обрадовала она меня.

— Твою ж чешуйчатую душу! Сюда давай его!

— Револьвер?

— Да! Куга, лови пилу!

Револьвер я поймал легко, Куге же с пилой пришлось постараться, поскольку я её не глушил. Получив в лапы знакомое — точная копия моего — оружие, я прыгнул с места на загривок бульдорога, который отвлёкся на летающую пилу. Но, ощутив чужое присутствие, тварь не стала дожидаться активных действий от меня, и попыталась сбросить. Едва не выпустив револьвер, я схватился за шерсть хищника и воткнул в его шкуру когти нижних лап. И не дожидаясь, пока тварь додумается перевернуться, приставил ствол револьвера к позвоночнику и выстрелил. Мамаша в минус, остался сынок. Вот только патронов больше нет, а к пиле он не приближается. Но зато и стоит ко мне спиной, к тому же он гораздо меньше вчерашнего. Попробовать что ли?