И вот теперь я выскажу мнение, с которым согласятся не все. Классическая СТЭ, II синтез, устарела в начале XXI века не меньше, чем дарвинизм, I синтез, к началу XX. Дарвинизму к моменту опытов Иогансена исполнилось всего сорок с небольшим (возраст зрелости), а СТЭ на сегодня, при нынешних темпах развития науки, давно вышла за пенсионный возраст. В начале XX века были специалисты, которые утверждали, что I синтезу (в нашей терминологии) ничего не угрожает; то же наблюдается в начале XXI века относительно II синтеза. И тогда, и сейчас ортодоксы признают лишь необходимость в небольших заплатках и уточнениях. И тогда, и сейчас этих заплаток оказывается больше, чем самой основы для латания.
Конечно, «Википедия» ничтоже сумняшеся называет СТЭ «современной теорией эволюции», но это лишь заговаривание проблемы. К картине, которую увязал в один узел Джулиан Хаксли, добавилось много принципиально нового, изменившего нынешние представления о механизмах эволюции.
Вы уже поняли, куда я клоню. Наше время – время кризиса II синтеза. СТЭ не опровергнута, но недостаточна для описания всего, что мы знаем сегодня. Я согласен с теми, кто ждёт III синтеза в эволюционной биологии. Я думаю, что многие его компоненты уже разработаны. Осталось за частными обстоятельствами выделить основной сигнал, отражающий магистральный механизм развития жизни.
Но тут есть закавыка. «Стиль – это человек» (Жорж Бюффон). Сейчас появляется немало людей со сверхценными идеями, которые, ухватив какою-то действительную или мнимую особенность эволюционного процесса, пытаются перестроить на её основе всю биологию. В каждый университет, на каждый эволюционный сайт поступают революционные рукописи, в которых вдохновенные неспециалисты смелыми мазками рисуют эскизы Всеобъемлющей Теории Эволюции. Увы, их авторы кардинально отличаются и от Дарвина, и от Хаксли. Я думаю, что мы должны ждать именно синтеза, а не революции, и такой синтез сможет осуществить только человек или коллектив, по-настоящему компетентный в отраслях биологии, достижения которых надо синтезировать.
Вы думаете, описанная картина говорит о слабости эволюционной биологии? Нет, в этом проявляется её жизнеспособность. Мы можем стать свидетелями (а кому повезёт – и участниками) формирования новой версии ответа на вопрос, заданный Аристотелем. По-моему, это замечательный вызов.
К оглавлению
Василий Щепетнёв: Кинопулёмет
Василий Щепетнев
Опубликовано01 февраля 2012 года
Летом и осенью тысяча девятьсот сорок первого года сложилась странная ситуация: по данным, публикуемым в официальной прессе, потери противника в живой силе и технике должны были полностью обескровить армию агрессора. Но немецкие самолёты по-прежнему летали, немецкие пушки и танки стреляли, да и солдат, несмотря ни на что, осенью сорок первого у врага хватало.
Сводки Информбюро – ладно. Сводки Информбюро – это особый жанр пропаганды, цель которого — воодушевить население, вселить несокрушимую уверенность в полной победе. Но вот командование должно знать истинное положение дел. Сколько у противника самолётов, танков, пушек и солдат на самом деле. Какова эффективность собственных войск – опять же на самом деле. Без этого армейские операции обречены на неоправданные потери и могут обернуться катастрофой.
Возьмём, к примеру, военно-воздушные силы. Такой-то авиаполк докладывает: сбили столько-то самолётов, наши потери такие-то. На слово верить? О наших потерях – пожалуй. Но о числе сбитых… В горячке скоротечного боя самый добросовестный лётчик может ошибиться. А уж недобросовестный – и подавно. Зачем?
Много причин. Приказом от девятнадцатого августа сорок первого года под номером 0299 были установлены награды за сбитые самолёты противника. Денежные: тысяча рублей за самолёт. Правительственные: за три сбитых самолёта – орден, за десять – звание Героя Советского Союза. Были и другие виды поощрений.
Конечно, среди советских лётчиков недобросовестные составляли заметное меньшинство, но всё-таки, всё-таки… Вот шахматная партия. Из всех моих фигур найдётся единственный недобросовестный слон, который сообщит: товарищ шахматист, предыдущим ходом я уничтожил пешку на поле с5. И я строю планы, рассчитываю комбинации, но в решающий момент вдруг оказывается, что пешка с5 жива и здорова. Слона я, естественно, оставлю без сладкого, но партия будет проиграна.
Шахматы — игра, для меня просто забава. Реальная армейская операция – совсем другое. Тут плата за проигрыш не щелчок по самолюбию. И потому тем же приказом от девятнадцатого августа Народный Комиссар Обороны Иосиф Сталин постановил:
Читать дальше
