Дэвид Кан - Взломщики кодов

Это произошло 13 октября. Но даже поразительная, неожиданная удача с кодовыми книгами «Магдебурга» (пожалуй, самая счастливая во всей истории криптоанализа) не дала группе Юинга возможность немедленно приступить к чтению немецких военно-морских шифрсообщений, так как в них впрямую не использовались кодовые обозначения из этих книг. Чтение началось только тогда, когда офицер английской интендантской службы Чарльз Роттер, ведущий эксперт по Германии, обнаружил, что кодовые группы дополнительно перешифровывались по довольно простому алгоритму. Нахождение такой перешифровки не является слишком трудной проблемой, если в распоряжении криптоаналитика имеется кодовая книга. Как и в обычном открытом тексте, отдельные кодовые обозначения повторяются чаще других. В сходных сочетаниях буквы одного кодового обозначения повторяются в других кодовых обозначениях, но в ином расположении. Самим кодовым обозначениям присуща определенная структурная система: в случае с немецким военно-морским кодом, полученным англичанами от русских, согласные чередовались с гласными. Когда характерные особенности кода известны, умелый криптоаналитик может эффективно использовать их для снятия перешифровки.

Но английские криптоаналитики были еще настолько неопытны, что им потребовались почти три недели, чтобы начать читать отдельные участки некоторых немецких военно-морских донесений. Эти донесения, по утверждению Черчилля, «носили, главным образом, характер текущей служебной переписки: „В 8 часов вечера один из наших торпедных катеров выходит в квадрат 7“ и так далее. Однако скрупулезное накопление этих отрывочных сведений составляло основу информации, по которой с достаточной степенью точности можно было определять характер военных приготовлений противника в Гельголандской бухте, прилегающей к северо-западному побережью Германии».

В октябре 1914 г. количество сотрудников группы Юинга выросло настолько, что они до отказа заполнили служебный кабинет своего начальника. Их постоянно раздражало, что приходится откладывать работу, когда Юинг принимает посетителей по вопросам военно-морской подготовки. Поэтому приблизительно в середине ноября вся криптоаналитическая группа перебралась в большую комнату под номером 40, расположенную в старом здании Адмиралтейства. К комнате прилегало маленькое помещение, в котором стояла походная кровать для отдыха. Расположена комната 40 была очень удачно: она находилась в стороне от наиболее оживленных помещений Адмиралтейства и в то же время – сравнительно близко к оперативному отделу, который получал от нее дешифровки радиограмм противника. И хотя группа стала официально именоваться 25-м отделением разведывательного отдела, название «комната 40» оказалось настолько удобным и безобидным, что вскоре стало олицетворять общепринятое название отделения. Это название сохранилось даже тогда, когда отделение перевели в другое, более просторное помещение.

В конце декабря 1914 г. английский траулер выловил тяжелый ящик, в котором были обнаружены различные книги и документы на немецком языке. Ящик был выброшен за борт с немецкого эскадренного миноносца, потопленного более двух месяцев назад в ходе сражения в Гельголандской бухте. Среди прочего в ящике находился важный немецкий код, которого недоставало в магдебургской находке. Криптоаналитики комнаты 40 немедленно использовали его для чтения сообщений, которые передавал немецкий крейсер, препятствовавший английскому судоходству. Идентичный код использовался для засекречивания телеграфной переписки между Берлином и немецкими военно-морскими атташе за границей, однако об этом в комнате 40 узнали только несколько месяцев спустя.

С увеличением потока сообщений на работу в комнату 40 принимались все новые и новые сотрудники, причем часто это делалось в чисто английской манере. Однажды вечером Фрэнсис Той, который во время войны работал администратором тюрьмы для военнопленных и переводчиком, а после ее окончания стал известным музыкальным критиком, присутствовал на обеде в лондонской квартире видного финансиста Макса Бонна. Среди гостей оказался один из сотрудников комнаты 40 – Фрэнк Тиаркс, компаньон банковской фирмы «Дж. Шредер энд К°» и директор Английского банка.

Той вспоминает:

«Мы долго беседовали, а после обеда Тиаркс отозвал меня в сторону и спросил, не хотел бы я перейти в Адмиралтейство. Выразив уместное и совершенно неподдельное удивление, я ответил, что не вижу, какую пользу могут принести мои услуги Адмиралтейству.