Марк Гальперин - Прыжок кита

Даже при современном состоянии космонавтики мы порой слышим сообщения, что посадка прошла в нештатном, жёстком режиме. Но современные слушатели таких сообщений относятся к ним спокойно, слишком всё это стало обыденным и неинтересным. Однако, как и сорок лет назад, за этими сообщениями надо увидеть лица родственников космонавтов, лица тех, кто отправлял их в полёт и тех, кто дежурил во время посадки в Центре Управления полётом. И кто же понимал это лучше, чем Сергей Павлович Королёв? Поэтому он придавал нашей работе такое большое значение, поручил руководить этой работой своему ближайшему соратнику Борису Евсеевичу Чертоку, да и сам не упускал возможности прийти в лабораторию, где шла отработка этих задач, и подробно обсудить всё ещё раз.

Геша регулярно докладывал Борису Евсеевичу о ходе работ, он вспоминает, что один раз взял и меня с собой. Но я ничего не смог вспомнить об этой встрече.

Наша машина УМ-2М была сопряжена с имитаторами бортовых датчиков, которые устанавливались на реальном корабле, это была имитация сигналов, которые должны поступать в машину. Проверка такой имитации даёт отладку какого-то мгновения спуска. Для отработки всего процесса эти имитаторы соединялись с большой вычислительной машиной, которая воспроизводила всю динамику процесса по весьма сложным алгоритмам и выдавала информацию обо всём процессе в реальном масштабе времени. Все данные регистрировались и распечатывались с частотой один раз в секунду.

Комплекс моделирования полёта космического корабля был построен на нескольких машинах типа М-20 и БЭСМ-6. Сейчас трудно вспомнить, с какой из них была состыкована наша машина. Наши обязательства касались прежде всего изготовления и поставки двух образцов бортовой машины УМ-2:

• машина УМ-2М была почти полным аналогом машины УМ-2 со всеми её недоработками и предназначалась для отработки макетов систем, составной частью которых УМ-2 должна была стать на борту корабля «Союз»;

• машина УМ-2С должна была стать лётным образцом для первого корабля.

Также, как и машина для Туполева, машины УМ-2М иУМ-2С создавались параллельно с испытаниями базовой машины УМ-2, что делало работу весьма сложной. Геша вспоминает, что работа шла успешно в течение всего 1965 года. Он прибыл в ОКБ-1 одновременно с доставкой туда нашей машины, сам её проверил и обеспечил её работу в течение этого непростого для нас года.

За всё время была только одна неприятность. По одному из каналов сопряжения нашей машины с моделирующим комплексом порой «проскакивала» случайная ошибка.

Для несведущих скажу, что такая случайная ошибка всегда препакостнейшая штука до тех пор, пока будет найдена и устранена совершенно конкретная и понятная ошибка в электрической схеме, программе или самая заурядная неисправность. Порой поиск такой коварной ошибки может длиться месяцами, а за её устранение, бывало, и Золотую Звезду Героя вешали на грудь прямо на месте, в процессе испытаний.

Геша чувствовал себя в ОКБ-1 уверенно и спокойно, была нормальная, очень важная и интересная работа. Я думаю, что для самого Геши было огромной личной удачей пройти такую школу, она помогла его становлению и как инженера, и как руководителя. Я имею право давать ему такую оценку, потому что мне приходилось работать с Гешей и как со своим заместителем, и как со своим начальником. Поверьте, что лучшей проверки деловых и личностных качеств просто не придумаешь!

Однажды без предупреждения приехал И. В. Берн ему нужно было срочно подписать у Королёва какой-то отзыв, я думаю, что это было письмо в Высшую Аттестационную комиссию с поддержкой присвоения Старосу степени доктора технических наук на основании краткого доклада о выполненных работах. Королёва на работе не оказалось, дело было безотлагательным, а с замещавшим Королёва В. П. Мишиным Берг не был знаком. Он попросил Гешу зайти к Мишину, что Геша и сделал совершенно спокойно, потому что он сумел поставить и проявить себя в ОКБ-1 случшей стороны. Берг был ему благодарен за помощь и удивлён его возможностями в этой непростой фирме.

Машина УМ-2М была поставлена в начале 1965 года, с опозданием примерно на полгода по сравнению с плановыми сроками, всего через полгода после завершения Госиспытаний УМ-2 и всего через три месяца после памятной Коллегии, на которой Старос и Берг подверглись тяжелейшей порке и унижениям. Трудно представить, как можно было в это тяжёлое время скрупулёзно проверить и доработать практически макетный вариант машины. Тем не менее, работа успешно развивалась весь 1965 год.