Жан-Батист Мишель - Неизведанная территория. Как «большие данные» помогают раскрывать тайны прошлого и предсказывать будущее нашей культуры

15 апреля 2013 года в 200 метрах от финишной черты бостонского марафона взорвались две бомбы. Шрапнель врезалась в толпу, собравшуюся у финиша. Трое зрителей были убиты. Сотни ранены. Не менее четырнадцати были госпитализированы с тяжелыми травмами, приведшими к ампутации. В течение нескольких дней после этого события ФБР отчаянно искала улики, но их было крайне мало. Бомбы были изготовлены из скороварок, начиненных гвоздями, шариками от подшипников и металлическим ломом. Любой из этих предметов абсолютно доступен. За соревнованием наблюдало полмиллиона зрителей. Кто же из них привел в действие бомбы? Это была детективная история невероятного напряжения.

Однако в рукаве у ФБР был сильный козырь – цифровая история [210]. Сотрудники бюро поняли, что в каком-то смысле присутствие огромного количества людей на месте преступления было большим благом. Зрители делали фотографии. Над магазинами вдоль улицы, на которой проводился марафон, висело множество камер. При наличии такого количества камер в столь небольшом пространстве и множества изображений, снятых за столь короткое время, кто-то должен был наверняка сфотографировать подозреваемого с рюкзаком.

Эта догадка оказалась верной, и уже через несколько дней следователи опубликовали фотографии, сделанные камерами наблюдения магазина Lord & Taylor , на которых четко видны двое террористов. Тут же объявились очевидцы со своими фотографиями, запечатлевшими лица подозреваемых со значительно более высоким разрешением. После того как фотографии террористов распространились в Интернете, расплата настала быстро. Один преступник был убит в перестрелке с полицией, другого удалось задержать. Так был предотвращен еще один взрыв на нью-йоркской площади Таймс-сквер. Плохие парни, зарубите себе на носу: где бы и с кем вы ни были, большие данные способны вас найти.

Однако оцифрованная история способна не только выследить плохих парней, но и повредить невиновным.

В ноябре 2011 года 15-летняя Ретея Парсонс отправилась на вечеринку, где, по некоторым свидетельствам, была изнасилована четырьмя парнями. Насильники фотографировали происходящее, а затем эти фотографии стали распространяться через электронные письма и Facebook . Вместо того чтобы посочувствовать Ретее, ровесники превратили ее жизнь в кошмар. Столкнувшись с постоянными издевательствами, она принялась менять школы. Ее семья переехала в другое место. Порой она на несколько недель ложилась в больницу, но так и не могла скрыться от стыда как в Сети, так и вне ее. Однажды появившись, эти цифровые фотографии уже не могли никуда деться. В апреле 2013 года Ретея Парсонс покончила с собой [211].

С момента зарождения фотографии ее сопровождало странное суеверие, согласно которому фотокамера, создающая ваше изображение, крадет крошечный кусочек вашей души. В этой идее что-то есть. Как мы только что увидели, одно-единственное изображение человека способно порой дать над ним власть. Могут ли большие данные украсть вашу душу?

Ответ на этот вопрос нужно отыскать как можно быстрее. В былые времена требовалось немало сознательных усилий для сохранения информации о нашей жизни для потомков, поэтому люди фиксировали довольно мало. Но мы прошли немалый путь с тех пор, как стали делать изображения на стенах пещер. Совсем скоро нам будет настолько просто фиксировать все, происходящее с нами, что многие станут это делать не задумываясь. И каждый раз придется вновь решать, что нужно фиксировать, а что – нет. В результате сохранение информации превращается из технологической загадки в моральную дилемму, которая касается огромного количества вещей. Что лучше не фиксировать? А если у нас есть запись всего происходящего с нами, то кто имеет к ней доступ?

Сложно сказать, какими будут ответы на эти вопросы. Нам куда проще размышлять о будущем технологий, чем о будущем наших собственных ценностей. Возьмем пример Дуэйна Роя. Даже если проект призван развивать науку, нормально ли, что степень защиты частной жизни у двухлетнего мальчика меньше, чем у президента Соединенных Штатов? Многие люди будут выступать против того, чтобы их жизнь документировалась таким образом. Однако социальные сети стремительно меняют социальные нормы. Сейчас мы делимся в Сети множеством вещей, которые тщательно охранялись 20 или даже 5 лет назад. Возможно, это будет неважно для ребят из поколения Дуэйна. Возможно, они даже будут думать, что не иметь записи всего, происходившего с ними в первые годы жизни, – это совсем не круто.