Эдуард Сребницкий - Такой же маленький, как ваш

Рады, что всё у вас хорошо, и, улучшив жилищные условия, вы подумываете об автомобиле. Мы по-прежнему занимаемся косметикой. Задача эта не из лёгких. Дело в том, что продаём мы косметику не простую, а, как нам кажется, очень интересную. Производят её разные научные учреждения, открывшие свои инновационные фирмы. И в этом состоит первая трудность. Кандидаты-доктора имеют светлые головы в отношении науки и столь же тёмные в плане бизнеса. С производителями массовой продукции гораздо проще, там коммерсанты, они умеют работать: отсрочку – бога ради, рекламу – пожалуйста. Но эти…

– Косметика ваша, – говорю я им, – покупателю неизвестна. Мы продаём её только потому, что сами тратим деньги на рекламу. Так предоставьте хотя бы отсрочку по оплате товара, мы ведь с вами почти три года работаем!

– Нет, – отвечают, – не предоставим. Хотя, если возьмёте в десять раз больше, подумаем.

– Во сколько раз?! Да неужто у вас кто берёт на такие суммы?

– Пока нет.

– Тогда, – говорю в сердцах, – сами давайте рекламу.

– А мы и даём.

И присылают журнал «Остеопороз и остеопатия», где их доктор опубликовал научную статью. Это у них, Гена, реклама! Поубивал бы!

С другой стороны – покупатели. Мы им объясняем: вот, мол, какая продукция, эффективная, эксклюзивная. Они кивают, но берут то, что рекламируют по телевизору. В общем, ситуация напоминает одну историю.

Встретили мы как-то с товарищем знакомого мужика, с которым года четыре назад вместе работали в мебельной фирме. Мужик этот лет пятидесяти, невысокий, коренастый и резкий в движениях, имеет привычку громко разговаривать и так же смеяться. И поскольку всю свою жизнь работает в снабжении, а может, просто по темпераменту, постоянно носится: туда-сюда, туда-сюда, за что получил прозвище «Сквозняк».

И значит, встретили мы Сквозняка, который по-прежнему состоял при той же мебельной фирме.

– Ну, как, – спросили, – дела?

– Всё хорошо, – закричал Сквозняк и принялся рубить рукой воздух, – всё прекрасно! Всё работает, крутится! Мебельную ткань возим, с поролоном проблем нет, доски пилим, сушим, качество отличное, машина есть, цех арендуем, производство, как часы! В общем, всё хорошо!

И как-то странно замолчал.

– Ну? – не выдержали мы.

– Сбыт х…ёвый! – вздохнул Сквозняк.

Мы с товарищем от смеха чуть не задохнулись.

Так же и у нас. Всё работает, крутится, машина в Москву ездит, продукция интересная, продавцы замечательные, офис прекрасный. В общем, всё хорошо. Сбыт х…ёвый!

Но главное, нам нравится! Оля даже в выходные дома сидеть не может, на работу срывается. Может, так и надо? Может, важна не цель, а путь? А покупатели, да бог с ними!

Спасибо, Гена, за твою новую книгу, прочту в ближайшее время. Как-то я был на дне рождения у одного знакомого. Он в юности графоманил, писал поэму. Поэтому, положив руку мне на плечо, сказал гостям:

– Молодец, Эдуард Владимирович! Э-эх, мне бы тоже писать, да времени нет, а вот он (благожелательный взгляд в мою сторону) – находит. Так держать, Эдуард Владимирович!

Так держать, Геннадий Геннадьевич!»

И Григорьевы прислали предложение.

«Слушай, – сказали они, – почему бы тебе не продолжить писать нам письма, а потом их опубликовать? Про ваш бизнес, про вашу жизнь предпринимательскую, про семью? Нам было интересно, наверняка будет интересно и другим».

И я подумал: а ведь в этом что-то есть, особенно касаемо возможности приоткрыть стороннему читателю тайны жизни российского предпринимателя. Манящие, но страшные, должен предупредить я, тайны.

И кроме того, обо всех профессиях люди знают: знают про врачей и учителей, про рабочих и крестьян, про содержателей подпольных притонов и мастеров рукопашного боя. А также про артистов и продюсеров, про милиционеров и бандитов… Про последних, вообще, знают больше всех: каждый из нас уже сам со знанием дела может выйти на охрану общественного порядка или «поставить лоха на счётчик». И только про предпринимателей, и в особенности про индивидуальных предпринимателей без образования юридического лица (ПБОЮЛ), как это ни удивительно, не знают почти ничего.

Желая исправить это недоразумение, я и начал писать Григорьевым пространные послания. И теперь, когда посланий набралось достаточное количество, в соответствии с замыслом предлагаю их на суд читателя.

Ценным в получившейся рукописи является то, что всё изложенное здесь является правдой. Кто-то из русских писателей сказал, что у него в произведениях многое придумано, и даже там, где описана реальная жизнь, неизменно присутствует вымысел. Так вот, в моём повествовании всё наоборот, в нём нет ни слова вымысла, и все описанные события и ситуации происходили в действительности с реально существующими людьми, в первую очередь, конечно, с нами, со мной и Олей. И тем не менее, несмотря на столь громкое заявление, я вынужден назвать своё произведение художественным. И вот почему.