Вера Перминова - Фармбизнес. Правдивая история о российских предпринимателях

Такие люди очень тяжело переносят расставание с бизнесом, даже если выручили за него вполне приличные деньги. Для них единственное лекарство (если еще остались силы, конечно) – немедленно вложить полученный капитал в какую-нибудь новую затею и начать все сначала. Поэтому Сережа крайне тяжело переживал предстоящее расставание с «Фармапомощью» – не спал по ночам, все время думал о своих взаимоотношениях с «боссами», размышлял, нельзя ли как-нибудь попробовать снова все наладить, иногда от злости кричал: «Деньги мне не нужны, я лучше их просто убью!» Чтобы он не впадал в отчаяние, мне пришлось ему пообещать, что мы непременно вложим полученные средства в какой-то другой бизнес, и уж там-то мы сможем действовать так, как он считает нужным.

Я сама не столь пассионарный человек, и мне свойственны гораздо более практические взгляды. Я разделяю ту распространенную точку зрения, что дело женщины – конечно, помогать мужу, но в то же время обезопасить и обеспечить детей и родителей, а потому деньги не помешают, тем более что их можно будет с пользой употребить на новое предприятие. И обстановка там будет несказанно более приятная и спокойная. Тут главное – не пожадничать и не запросить слишком много денег, чтобы все обошлось миром. Вот какие мысли одолевали меня в тот момент.

Игорь и Леша со мной детально своими мыслями не делились, но, насколько я могу судить по их поведению и в тот момент, и потом, рассуждали примерно так. «Боссы» – гады, и им верить нельзя нисколько. Вера и Сергей нас никогда не обманывали, им верить можно. К С. М. они еще вдобавок относились с большим уважением за его очевидный менеджерский талант, а за Виталием особых талантов не признавали (несправедливо, между прочим, они у него тоже были, только лежали в другой плоскости). Поэтому, заключили для себя ребята, если С. М. больше следить за фирмой не будет, то ей скоро придет каюк, сколько бы денег фонд туда ни накачал. Значит, надо брать свою часть, сколько удастся выторговать, и делать ноги. А куда эти деньги потратить или вложить – там видно будет, мало ли привлекательных занятий на свете.

И вот, рассудив таким образом и согласовав между собой сумму «отступного», мы отправились к «боссам» сообщать о своем решении.

Беседа с «боссами» вышла весьма драматичной. Они явно не ожидали такого демарша с нашей стороны, потому что всю эту ситуацию воспринимали совершенно по-другому. Сейчас, по прошествии времени, когда бурлящие страсти улеглись, я думаю, что могу восстановить логику их рассуждений.

Тот факт, что они спрятали от нас в офшоре часть денег, они обманом не считали, потому что с самого начала не считали справедливой нашу долю 40 % в московской фирме. С их точки зрения, они только восстановили справедливость, а по справедливости, полагали они, «этим менеджерам» больше 10 % никак не положено. Вот из этого расчета приблизительно они и исходили, когда решали, сколько денег «завести» непосредственно в московскую компанию. Выстроенную вокруг работающего бизнеса оболочку из «офшорок», разного рода закупочных и транспортных компаний они тоже не считали паразитическим образованием, приспособленным для отсасывания и растранжиривания большей части прибыли. Нет, с их точки зрения, это был эффективный инструмент для аккумулирования прибыли, которую они, несомненно, с умом и размахом инвестируют впоследствии, куда сочтут нужным. Тут весь вопрос был в том, считать ли их (конкретно Валентина и Виталия) людьми, имеющими право аккумулировать прибыль в подконтрольной только им самим структуре, а потом эффективно ею распоряжаться? Они сами, разумеется, считали, что такое право имеют, а миноритарные акционеры (то есть мы), само собой, полагали, что, кроме злоупотреблений, из этого ничего не выйдет. Очень типичный акционерный конфликт, который встречается у всех народов во все времена.

По-видимому, «боссам» и в голову не приходило, что менеджеры-миноритарии настолько не доверяют их управленческим подходам, что предпочтут, забрав сравнительно небольшую часть денег, расстаться с такой замечательной, быстроразвивающейся компанией, да еще только что накачанной деньгами, да еще горячо любимой и с нуля созданной своими руками. Во всяком случае, я помню, что, когда мы позвали Виталия в кабинет С. М. и сообщили ему, что приняли решение уходить, его ответ был совершенно искренним: «Я не могу в это поверить». Некоторое время мы топтались на месте вокруг этого – точно ли мы решили уходить и почему. Ответ на вопрос «Почему?» мы сформулировали так: «Потому что у нас с вами появились разногласия решительно по всем вопросам – по политике закупок, продаж, кадровой политике, финансовой и т. д. Нет уже такого пункта, по которому у нас было бы единое мнение. Так работать невозможно, давайте расходиться».