Дарья Ваулина - Я остаюсь

Как это смешно – остаться в России, потому что тебе здесь плохо. Мой папа всегда говорит, что под нагрузкой человек растет. В Америке я почувствовала свободу, но не почувствовала нагрузку. В Москве я не могла быть кем угодно и когда угодно. Быть с кем угодно. Здесь не было той свободы общения, которую может дать только английский язык. Быть свободным можно по-разному, но у меня нет другого опыта, кроме как быть свободной в Америке.

*******

Я продолжала с удвоенным упорством учить людей английскому языку и решила собрать потенциальных учеников, чтобы рассказать им о новом интенсивном курсе, который я придумала. Взяла в аренду помещение в тайм-кафе и позвала всех друзей, а еще сделала анонсы в соцсетях. Кто-то обязательно должен прийти. Но никто не пришел. Даже мои друзья, клятвенно обещавшие присутствовать, были заняты чем-то другим. Я смертельно обиделась, но постаралась не показывать виду. Моя подруга рассказала мне о том, что на концерт The Beatles сначала тоже никто не приходил, поэтому они играли только для своих. Но мне стало казаться, что все потеряно. В тот момент я твердо решила, что уеду за границу. Мои таланты в России никому не нужны, а там… Кто знает, там я вполне могу пригодиться. С тех пор, как я вернулась из Америки, у меня появилась цель – найти смысл жизни. Но пока я живу в России, этого смысла у меня нет. В моей стране интеллигенцию годами вырезали и не давали жить. Я жаждала свободы и хотела найти ее в другом месте. Я не видела ни одной причины жить в России и мечтала уехать отсюда как можно скорее. Я нашла десятки доводов, почему оставаться здесь небезопасно. Я боялась выходить на улицу, боялась людей в транспорте. Мне сложно было общаться с незнакомыми людьми.

А еще я чувствовала отчаяние – от того, что не вышло просто так взять и уехать. Приглашений из-за границы не поступало. И уехать я не могла. Нужно было хотя бы накопить на учебу. А пока я думала, как можно остаться в стране, где такая зима?! Где – электрички?! Я ездила по утрам преподавать английский к 7 утра из подмосковного городка. В электричках ко мне постоянно приставали какие-то люди, я писала об этом душещипательные посты в ЖЖ и мне казалось, что я – несчастный, беззащитный человек. И кто-то сильный, прекрасный и, разумеется, нерусский должен приехать и спасти меня.

********

Я долго думала, как мне уехать и решила, что на Америке свет клином не сошелся и можно попытать судьбу в Испании. Так следующим летом я оказалась на ресепшн испанского отеля.

Когда мы с подругой-однокурсницей приехали в маленькую деревню на западе провинции Мурсия и нашли отель, в котором нам предстояло работать, оказалось, что нас там никто не ждал. Московская компания, взявшая с нас по 2 000 евро за «языковую практику и культурный обмен», никого не предупредила о нашем появлении.

Мы стояли на ресепшн и смотрели друг на друга – мы с Катей с одной стороны, двое испанцев лет сорока пяти – с другой.

– Que quieres? – буркнула женщина лет сорока пяти в форменной одежде и с небрежно прокрашенными черными волосами.

– Somos… estudiantes… – выдавила я после долгой паузы.

В принципе, моего испанского на большее и не хватило бы, но вдруг, в авральном режиме, ожили и полезли наружу слова, которые я так долго учила. Auydar – помогать, universidad – университет, aqui – тут… После мучительных переговоров нас приняли и отправили на десятый этаж отеля.

Кнопка с номером 10 на панели лифта отсутствовала. Оказалось, это был полуразрушенный этаж, на котором жили только сотрудники. Обстановка там напоминала гетто, как в «Бойцовском клубе», только без больших луж воды. Всюду валялись обломки раковин, старые матрасы, пружины и ковры. Все, что могло сломаться в отеле, или пришло в негодность, хранилось здесь. Мы жили в разрушающемся номере с видом на свалку и спали на старых кроватях с протертым бельем. Розетки искрили, пару раз я вышла из номера с ручкой от двери.

Меня отправили работать на ресепшн, а Катю – в анимацию. В мои обязанности входило регистрировать и выписывать гостей, отвечать на все дурацкие вопросы и представлять собой лицо отеля. В первый же день оказалось, что все, что я учила в русском университете на уроках испанского, на практике совершенно бесполезно.

Мне выдали форменную одежду: две пары брюк и белые рубашки с коротким рукавом. И если рубашки нашлись быстро, то с брюками пришлось помучиться: все они были или слишком длины или широки для меня. Наконец, мы нашли две пары синих pantalones 3 3 Брюки (исп.)