Сергей Семенов - Биржевая история

В законе «О рынке ценных бумаг» дано лишь определение служебной информации и описаны некоторые признаки манипулирования ценами. При этом запрет на использование служебной информации при совершении сделок распространяется только на эмиссионные ценные бумаги (акции и облигации компаний) и не затрагивает инвестиционные паи, фьючерсные и форвардные контракты, инструменты денежного рынка. Что касается манипулирования ценами, то в действующем законе такие действия запрещены исключительно для профучастников и не касаются других потенциальных нарушителей. При всем при том по коридорам различных государственных инстанций уже пятый год гуляет соответствующий законопроект, который в последней редакции 2007 года называется «О злоупотреблениях на организованных финансовых и товарных рынках». Законопроект проходит процедуры утверждения в разных инстанциях, бесконечно пересматривается, отправляется на доработку и т. п.

Между тем Россия не сможет конкурировать с ведущими мировыми фондовыми центрами до тех пор, пока не будут приняты все необходимые законы, а крупные инвесторы никогда не придут на рынок, на котором работают компании, способные получать информацию из государственных ведомств (то есть заведомо имеющие приоритет). При этом опыт, например, Германии и Швейцарии показывает, что появление соответствующего законодательства сразу привлекает на национальные рынки крупных зарубежных инвесторов. Пока же то, что у нас творится, повергает в шок зарубежных биржевиков: то, что у нас является предметом гордости, за рубежом уголовно наказуемо.

Для иллюстрации приведем недавний пример: ведущий российский банк, чьи акции являются «голубыми фишками», эксклюзивно сообщил хоть и очень известной и авторитетной, но все же одной отдельно взятой инвесткомпании о корпоративной новости, которая является определяющей для роста котировок. Об этом инвесткомпания известила в своем ежедневном обзоре рынка. Через считанные часы котировки банка обновили исторический максимум в ходе торговой сессии. С одной стороны, российские нормы не препятствуют банку избирательно подходить к распространению особых сведений. С другой – в США или Европе это был бы повод для возбуждения уголовного дела. Пока что отдельные российские компании, стремясь хорошо выглядеть в глазах потенциальных инвесторов, разрабатывают внутренние Положения об инсайдерской информации (но это скорее своды правил, носящие во многом формальный характер).

Знакомый одного из авторов данной книги, сотрудник крупного банка, рассказал историю, которая приключилась в банке несколько лет назад и которую вспоминают до сих пор. Любая крупная организация, включая банк, по мере ее расширения обрастает различными подразделениями, а также создает всяческие комитеты и комиссии по решению разного рода вопросов. Комиссии, как правило, имеют председателя, который подписывает различные бумаги, рожденные в процессе деятельности данной комиссии. Так вот, однажды на подпись такому председателю дали акт, в котором он был поименован… «предателем комиссии». Причем все нижестоящие начальники завизировали документ, глазом не моргнув. Председатель оказался более внимательным, написал: «Я не предатель, клянусь!», – и вернул документ на исправление. К чему это мы?

Сама природа любого курьеза связана с т. н. «человеческим фактором». Но на бирже случайная ошибка и невнимательность могут иметь весьма серьезные финансовые последствия.

Понятно, что внимание трейдера, хоть и куда более натренированное, чем у большинства людей, может к концу дня притупиться. Тогда и возникают ситуации, когда, например, при сделках купли-продажи ценных бумаг трейдер вместо цены указывает объем, а вместо объема – цену.

Так, например, в 2005 году на Токийской фондовой бирже трейдер компании Mizuho Securities (брокерское подразделение банка Mizuho Financial) должен был продать одну акцию телекоммуникационной компании J-Com по цене 610 тысяч иен (примерно 5 тыс. долларов на тот момент). Трейдер же разместил заказ на продажу 610 тысяч акций по цене в одну иену (меньше одного цента) и тем самым фактически сорвал IPO компании J-Com. Причем ошибку сразу же обнаружили, однако система отказалась реагировать на отмену сделки, и торги на бирже продолжились.

В итоге ущерб компании Mizuho Securities составил более 40 млрд. иен (более 340 млн. долларов), что превысило годовую прибыль компании, а основной японский биржевой индекс Nikkei обвалился на 301 пункт, следом просели фьючерсы на индексы США и Европы. Брокер потребовал от биржи компенсации убытков, упирая на несовершенство компьютерной системы, которая допустила такую сделку. Биржа платить наотрез отказалась, однако скандал набрал обороты и в итоге привел к отставке руководства биржи и пересмотру правил торгов: было введена норма, чтобы брокерские компании проверяли на предмет возможных ошибок все заказы на покупку или продажу более чем 5 % акций одного эмитента.