Татьяна Акимова - Sister to sister. Бизнес-истории от Ирины Хакамада, Ирины Эльдархановой, Дарьи Петра и других удивительных женщин

«Sister to sister» – это разговор о сокровенном на языке доверия: от сестры к сестре, без поучений и снисходительного тона. Это книга – вдохновение для женщин, про женщин, созданная женщинами. Концентрат мудрости, опыта, самой жизни и истинно женской логики, о которой так много шутят.

Эта книга – толчок к принятию правильных решений, чтобы в какой-то момент посмотрев вокруг, вы сказали себе: «Я живу той жизнью, какой захотела сама!».

История о том, как после страшной аварии и предательства снова построить бизнес и жизнь

И жизнь, и слезы, и любовь. Птица Феникс существует, она раскрывает свои крылья, когда надежда растворяется…

Иногда кажется, что жизнь делает такую подножку, что встать после падения будет невозможно. Вдобавок после падения накрывает предательство близкого человека. Сделать вдох, не говоря о новом шаге, сродни невыполнимой миссии. История основательницы и генерального директора компании по производству шуб из искусственного меха ANSE Марии Кошкиной доказывает обратное. Самое тяжелое испытание может стать трамплином для новых высот и побед. Сегодня ANSE – один из крупнейших эко-брендов Санкт-Петербурга с оборотом в 35 миллионов рублей и реализацией почти 5 тысяч шуб из искусственного меха в сезон.

Ведь если дьявол носит Prada, то Бог носит Anse.

Страшная авария, 23 дня в коме, предательство близкого человека, который, воспользовавшись ситуацией, оставил меня без бизнеса… Я очень долго возвращалась к себе, это был непростой путь. Я заново училась мыслить, говорить и ходить, но я была жива…

Всю мою жизнь изменила ночь с 23 на 24 ноября 2011 года. Вечером мы с моим молодым человеком пошли в кино. Кто же мог знать, что название фильма отчасти станет пророческим для меня – сплошные месяцы в «Сумерках».

После киносеанса мы отправились к нему домой на такси. Мама, словно чувствовала неладное, несколько раз звонила и просила заехать к ней. И беда мчалась на всех скоростях. Фактически на пустой загородной дороге в нас врезался пьяный мужчина на Тойоте с правосторонним управлением. Водитель такси погиб на месте. Силой удара его кресло откинуло назад, где сидела я. Меня сковало и придавило. Я сразу потеряла сознание.

Мой молодой человек, который сидел рядом, практически не получил никаких травм. Шок – безусловно. Он даже не смог вызвать «Скорую». Однако шок не помешал ему позвонить своему отцу с моего телефона. А на звонки моих родителей, разрывавших мобильный, почему-то не ответил. Я не берусь сейчас оценивать произошедшее. Сегодня я – другой человек. Как напоминание о прошлом – более пятнадцати шрамов по всему телу.

Моя мама сходила с ума от переживаний. Она не знала, где живет Вова, но вместе с папой поехали на машине в ночь и сами нашли место аварии. К их приезду на месте работали спасатели, а меня уже доставили в больницу.

«Скорую» вызвал проезжающий мимо водитель. Еще хоть малейшее промедление – и вряд ли я стала бы героиней этой книги.

Шесть переломов, кома, левосторонний инсульт и два перелома челюсти… Врачи давали 15 % на то, что я выживу. Мои шансы вернуться к нормальной жизни были минимальными. О возможности ходить даже не брались говорить. Ставка на жизнь…

В полной сумятице и горечи, растворяясь в этой боли, родители не знали, что делать, чем помочь. Поддержать их в больницу приехала и моя подруга Настя. В такой момент Вова попросил у нее забрать у моих родителей лекала и шубы, которые были у нас дома. Конечно, ему все отдали. Он же якобы спасал наш бизнес.

Один раз он позвонил моей маме и сказал, что на оперативной связи, если вдруг чем-то надо будет помочь…

К счастью, нас поддерживало огромное количество совершенно незнакомых людей. Вопрос о деньгах, слава богу, не стоял. Позже меня перевели в Военно-медицинскую академию, где провели несколько сложных операций и вставили железные штифты в обе ноги. Через две недели после того, как включился в работу мозг, я встала на ноги.

Это феноменально, учитывая шесть переломов. Современная медицина. Бесконечно благодарна профессионализму врачей.

Я снова училась держать шею, сидеть, делать первые шаги и разговаривать. Человек после комы, как ребенок. Сначала я узнала только маму, позже – отца. Очень плохо понимала, что происходит, и не могла спросить. Я написала маме, она мне рассказала, что произошло.

Долгие месяцы проходила курс интенсивной реабилитации, а Вова пришел один раз с букетом роз. Посмотрел на меня – всю перевязанную и перебинтованную – и сказал: «Рад, что ты снова в строю». В строю? В таком состоянии? В истерике мама выгнала его. Между нами оказалась стена, или пропасть, на которую раньше во имя своей идеи я не обращала внимания.