Алексей Кулаков - Бизнес-фэнтези и другие истории

Есть, скажем, большая контора. И есть в ней разного уровня менеджеры. И каждый из них принят на работу, чтобы лучше делать продукт, выпускаемый на рынок этой конторой. То есть сотрудник должен быть источником полезных изменений. И получается вот что (дальше — зарисовка с натуры).

Возникает у кого-нибудь идея приделать к сайту какую-то новую функциональность. Скажем, облако тегов. Менеджер знает: чтобы дело пошло, по регламенту нужно получить визу руководителя. А руководитель знает, что если бигбосс не даст «добро», то в любой момент решение может быть пересмотрено. Кроме того, по ходу дела точно будет масса обсуждений. Ну и менеджер решает, что сначала мы это сделаем, а потом руководство все увидит. Далее так и делается. Менеджер рад воплощению своей идеи. Но рад он ровно до того момента, пока штуковину не увидит руководство. На этом всякая радость заканчивается, потому что это самое облако тегов никому, с точки зрения начальства, не нужно. А вы (вся команда) зря потратили время (деньги то есть). Всем по шее. И не важно прав или не прав руководитель в оценке полезности идеи. Важно, что у команды вырабатывается в результате рефлекс — не высовываться без указки.

В результате вот этот процесс улучшений, нахождение и воплощение идей — удел топов. А топы оказываются в ситуации такой: мы уже все замечательно придумали, а эти мерзавцы сидят на заднице и не шевелятся, и вообще какими-то странными вещами заняты.

И вот сидишь на этом самом велике и думаешь, а куда это мы едем? А все оттого, что ехать неприкольно!

Конечно, обычно дело обстоит не так, как в этом эпизоде. На самом деле, все описанное — не столько проблемы продукта, сколько проблемы конкретных людей, которые не могут воплотить свое видение того, как лучше. Осуществить инновацию. Вот из-за этой-то невозможности и возникает вся история с велосипедом. Потому что и педали крутить становится неинтересно, и вопрос «куда едем?» сразу встает в полный рост.

Дело-то в том, что бизнес — радостная азартная игра и способ сделать мир немного лучше только тогда, когда мы можем что-то воплотить, улучшить. А вот как только не получается, сразу выясняется, что бизнес — ужасно унылая штука. И сразу этих вот велосипедистов вспоминаешь.

Ситуация, в которой воплощаются мелкие инновации, будет полезна практический любой компании. Но чем крупнее компания, тем важнее для нее быть предсказуемой и управляемой. Иначе будет «не бизнес». И идеи поэтому текут только сверху вниз. А снизу вверх текут изредка. И целостное видение бизнеса есть только у топов. И все остальные перед фамилией приставку «менеджер» имеют чаще всего зря, потому что решений не принимают.

И вот я думаю: как бы так сделать чтобы партизанская война, со всеми ее изобретательными приемами, массой остроумных находок и низкой стоимостью ресурсов шла не на борьбу с машиной, а развивалась на внешнем рынке? Тогда бы «партизанский менеджмент» из симптома болезни превратился бы в метод осуществления инноваций. И внедрялись бы инновации в этих вот мелких партизанских отрядиках. И не было бы проблемы велосипедиста. А?

Как известно, абсолютной свободы не бывает. Человек — существо, во-первых, биологическое, во-вторых социальное, в третьих — физический объект. Значит, связан законами физики, биологии и общества. Физику оставим за скобками — не интересно, и так понятно — свободы от физических законов не бывает.

А вот про остальное сказать можно.

Несвобода бывает двух родов: своею волей и внешними обстоятельствами. И вот, странное дело, как-то так выходит что если человек приобретает зависимости (в религиозной традиции — пороки) это как бы получается «свободный» в массовом сознании человек. Иллюстрация: человек имеет привычки: пить, курить, дорого одеваться, красиво кушать, быть модным и т. п. Причем практически у всех это именно привычки. А привычка — это что? Это приобретенный условный рефлекс, определяющий инстинктивное поведение особи. Обыкновенно эти самые особи раз приобретенные привычки преодолевают с трудом. Они ими ограничены. Этим ограничивается их свобода: тем, что они вынуждены (ключевое слово) зарабатывать и вынуждены тратить. Они много чего еще вынуждены и практически каждое «вынужден» обстоятельство началось с «хочется».

И есть другой вариант несвободы: самоограничение. Это когда у человека есть привязанности. К семье. К работе. К друзьям. К стране. Человек, связанный привязанностями, тоже несвободен и стеснен в обстоятельствах, причем круто связан: ритмами семьи работы, необходимостью помогать друзьям. Да только всякий раз это его личный выбор, а не инстинктивное действие.