Евгений Ищенко - Секреты письменных знаков

В то время как о расшифровке иероглифов велись страстные споры, Наполеон назначил префектом департамента в Гренобле одного из членов египтологической комиссии, математика и физика Жана Батиста Фурье. Великий учёный занялся местными школами, уделяя делу просвещения много времени и энергии. В 1801 г., проводя обследование одной из школ Гренобля, он обратил внимание на 11-летнего ученика, некоего Жана Франсуа Шампольона, прозванного однокашниками «египтянином» за свои восточные черты лица.

Во время беседы Фурье открыл, к собственному изумлению, что маленький, болезненного вида мальчик в совершенстве владеет латинским и греческим языками и что как раз теперь он взялся за изучение древнееврейского языка. Исключительные способности этого мальчугана произвели на Фурье настолько сильное впечатление, что он пригласил его к себе домой. Учёный провел его по всем комнатам, показывая богатую коллекцию привезённых из Египта находок. Шампольон все время молчал, но когда увидел кипы папирусов, покрытых иероглифами, несмело спросил: «Кто-нибудь уже прочёл это?» и, узнав, что тайна иероглифов не разгадана, заявил: «Я когда-нибудь обязательно это прочту».

В 13 лет Шампольон хорошо владел (кроме уже перечисленных языков) арабским, сирийским, халдейским, коптским, древнекитайским и санскритом. Основное внимание он сосредоточил на особенностях коптского языка, представляющего собой наиболее позднюю, заключительную фазу развития древнеегипетского языка. На коптском языке говорили еще в XVII в. египетские феллахи, он и сегодня остается ритуальным языком коптской церкви. Шампольон владел им в совершенстве, а для того чтобы набить руку в письме, вёл на этом языке свои дневники. Постоянно читая труды, касающиеся Египта, он настолько глубоко изучил культуру и историю этой страны, что знаменитый в то время путешественник по Африке Сомини де Маненкур после беседы с ним воскликнул: «Но ведь он знает эту страну гораздо лучше меня!»

В каком состоянии находилась в то время наука об иероглифах? Ученые уже знали, что египетская письменность прошла три фазы своего развития, которые отразились в трех различных типах написания. В самую отдалённую эпоху египтяне использовали иероглифы, представляющие собой реалистические рисунки живых существ и предметов. Поскольку система письма этого типа была довольно сложной и требовала немалого художественного таланта, то спустя какое-то время знаки были упрощены до самых необходимых контуров. Так возникло иератическое письмо, которым пользовались главным образом жрецы, делая надписи в храмах и на гробницах. В последний период появилось демотическое, т. е. народное письмо. Оно состояло из чёрточек, дуг и кружков, было легким, хотя распознать в нём первоначальные символы представлялось затруднительным.

Иероглифами живо интересовались уже античные писатели Геродот, Страбон и Диодор, а в особенности Гораполлон (IV в. до н. э.), считавшийся большим авторитетом в этой области. Они безапелляционно утверждали, что иероглифы являются пиктографическим, т. е. картинным, письмом, в котором отдельные знаки обозначают целые слова, а не слоги или буквы. Иначе говоря, каждый отдельный знак обозначает конкретный предмет или отвлечённую мысль.

Исследователи XIX в. до такой степени находились под гипнозом этого тезиса, что им даже в голову не приходило подвергнуть его научной проверке. Они настойчиво пытались расшифровать иероглифы, рассматривая каждый знак как понятийный элемент пиктографического письма. Но все усилия оказывались тщетными. Историческая заслуга Шампольона была в том, что он порвал с античными авторитетами и смело пошел своим путем. За основу он принял гипотезу, что египетское письмо состоит из фонетических, а не понятийных элементов. Сравнивая отдельные египетские знаки с соответствующими греческими буквами, он всё более и более убеждался, что его гипотеза вполне обоснованна. Но Шампольон не остановился на этом. Путем сопоставления египетских знаков с греческими буквами, из которых складывались имена Птолемей и Клеопатра, он расшифровал три иероглифа.

Задача осложнялась тем, что египтяне не писали гласных, поэтому слова у них состояли только из согласных букв. Чтобы не возникало недоразумений, они ставили в конце слов так называемые детерминанты, т. е. определители, которые поясняли, о чем в каждом конкретном случае идет речь.

Следует отметить, что египетский язык находился в употреблении дольше, чем другие языки мира, за исключением китайского. Люди пользовались им по крайней мере, с IV тысячелетия до н. э. вплоть до XVII в. н. э., т. е. почти 5000 лет. Понятно, что в течение этого огромного периода египетский язык непрерывно развивался и претерпел принципиальные изменения. Иероглифическое письмо тоже постепенно преображалось. Кроме графических изменений, о которых мы уже говорили, происходил процесс внутреннего развития. Древнегреческие писатели не ошибались, заявляя, что первоначально иероглифы были картинным письмом. Но уже в очень отдалённые времена рисунки начали приобретать фонетические функции: обозначать не целый предмет, а лишь первый согласный его звучания. Таким образом, 24 знака стали обозначать согласные звуки. Следует отметить, что дальше египтяне уже не пошли, а потому и не смогли совершить переломного в истории человечества открытия – изобрести алфавит.