Кен Робинсон - Призвание. Как найти то, для чего вы созданы, и жить в своей стихии

Дети в ходе этого эксперимента тоже учатся не только чтению. Время от времени учителя вынуждены говорить им, что один из их «книжных друзей» больше не придет, потому что этот человек ушел из жизни. И дети ужев таком нежном возрасте начинают понимать, что мир живет по своим законам, в жизни есть свои ритмы и циклы и даже близкие им люди подвержены воле этих обстоятельств.

В некотором смысле в Grace Living Center произошло возрождение прежних, традиционных взаимоотношений между поколениями. Молодых и пожилых людей всегда объединяет незримая, почти мистическая связь. Порой кажется, что они глубоко, без слов понимают друг друга. На Западе часто практикуется принудительное разделение этих поколений. Но программа «Книжные друзья», утверждая ценность традиций, показывает простой, но очень эффективный способ взаимного духовного обогащения при контакте поколений. Она доказывает, что к пожилым людям при определенных обстоятельствах и при наличии вдохновения может вновь вернуться давно утраченная энергия.

Чему же нас учат истории всех людей, о которых рассказывает эта книга, — от Сьюзен Джефферс и Джулии Чайлд до «книжных друзей»? Поверьте самым элементарным вещам: если мы найдем возможность оторваться от повседневных дел, пересмотреть свой путь и вновь вспомнить увлечения, которые по каким-то причинам оставили позади (или вообще никогда не уделяли им внимания), с нами могут произойти поистине чудесные события, способные продлить нашу жизнь. Мы можем начать движение в новом направлении практически на любом этапе нашей жизни. Мы способны открыть свое призвание практически в любом возрасте. Как однажды сказала актриса Софи Лорен: «Фонтан молодости существует: он находится у вас в голове, в ваших талантах, в творчестве, которому вы позволяете войти в свою жизнь и в жизнь близких вам людей. Когда вы научитесь черпать из этого источника, вы действительно победите время».

Гэбриэл Троп — известный ученый. Я познакомился с ним в Беркли, где он изучает немецкую литературу для получения степени доктора наук. Эта работа очень много значит для него, но она не единственная страсть Гэбриэла. Столь же горячо он любит музыку и утверждает: «Если бы я потерял одну из рук — моя жизнь была бы кончена».

Однако Гэбриэла никогда не привлекала мысль стать профессиональным музыкантом. На самом деле долгое время он вообще не интересовался музыкой. В старших классах Гэбриэл с жалостью смотрел на учеников, занимавшихся этим предметом. Эти бедняги с утра пораньше торопились на репетиции и тащили на себе через весь школьный двор громоздкие футляры с инструментами. Такая жизнь была ему не по вкусу, особенно в том, что касалось раннего появления в школе. Он втайне поклялся не иметь ничего общего с музыкой.

Но однажды на уроке музыки, который был частью стандартного школьного расписания, он лениво барабанил по клавишам пианино и вдруг понял, что без труда подбирает мелодии. С чувством утопающего Гэбриэл осознал, что ему на самом деле очень нравится это занятие. Он попытался скрыть свое очевидное удовольствие от учителя музыки, который ходил по классу и слушал, как играют ученики. Должно быть, ему это не особенно хорошо удалось, потому что педагог отметил хороший слух мальчика и предложил ему сходить на склад музыкальных инструментов, чтобы подобрать себе какой-нибудь из них.

Друг Гэбриэла играл на виолончели — исключительно поэтому мальчик решил взять на складе именно этот инструмент. И вдруг понял, что ему очень нравятся форма и размер виолончели, глубокий звонкий звук перебираемых струн. Одна из виолончелей имела «чудесный запах лака». И тогда он решил нарушить свою клятву и дать виолончели шанс. Вначале Гэбриэл относился к своим занятиям музыкой очень небрежно. Однако вскоре понял, что ему нравится играть на виолончели, и поймал себя на том, что проводит за этим занятием все больше и больше времени.

С тех пор Гэбриэл упражнялся так часто и интенсивно, что через пару месяцев уже довольно неплохо играл. Через год он уже был ведущим виолончелистом школьного оркестра. Это, разумеется, означало, что он приходил в школу рано утром и тащил свой громоздкий футляр с инструментом через весь школьный двор, сопровождаемый жалостливыми взглядами школьников, не занимавшихся музыкой.

Однако Гэбриэла в такой же степени привлекали немецкая литература, немецкий язык и научная деятельность. В какой-то момент ему пришлось принять сложное решение о том, чему посвятить жизнь: музыке или научной деятельности. После продолжительной внутренней борьбы он выбрал немецкую литературу. Аргументы звучали убедительно: научная деятельность даст ему возможность продолжать играть на виолончели, в то время как путь профессионального музыканта отнимет колоссальное количество времени и лишит возможности заниматься глубоким исследованием немецкой поэзии. «Я выбрал литературу, потому что научная деятельность казалась мне совместимой с интенсивными занятиями музыкой, а если бы я стал профессиональным музыкантом, мое увлечение литературой было бы в значительной мере отодвинуто на задний план. Поэтому принятое решение было для меня единственно возможным. Я мог продолжать серьезно заниматься игрой на виолончели и в то же время посвящать значительное время научной работе».