Джон Аванзини - Ваш финансовый урожай - 30, 60, сто крат

Когда эта динамичная проповедь была закончена, вызвали на кафедру меня и представили собравшимся. Еще до этого меня поставили в известность, что мне отпущено два часа. Это первая из четырех сессий, продолжительностью два часа каждая, которые я должен был проводить.

Только я начал говорить, как присутствие Духа Святого ушло. Все, что я слышал, это четкую артикуляцию собственного голоса. Слова моего тщательно подготовленного занятия были пустым звуком, если не хуже.

Не поймите меня неправильно. Я преподал собравшимся немало ценной информации. Но, увы, эта информация была совершенно лишена силы Божией!

Лица собравшихся теперь заметно изменились. Напряженное внимание, которое наблюдалось несколько минут тому назад, сменилось разочарованием. Куда ушла сила Божия? Где Его электризующее присутствие?

Мне показалось, что я говорил не менее двух часов; когда же я посмотрел на часы, то увидел, что прошло всего час и пятнадцать минут! Увы, стрелки часов двигались так медленно. Говорить мне оставалось еще целых три четверти часа.

Каждой клеткой своего тела я сознавал, что так долго не выдержу. И хуже всего то, что при таких обстоятельствах моя аудитория тоже не выдержит.

Наконец, после полуторачасового нахождения за кафедрой, я окончательно выдохся. Объяснив, что длинная дорога сильно утомила меня, я сошел, обещав, что завтра возвращусь с новой энергией и обилием силы Духа Святого. Когда я сходил, из зала послышался вздох облегчения, который заглушил мой собственный.

Мне пришлось столкнуться с неприятными фактами. Мое присутствие оказалось не к месту среди выступающих на этом собрании. Они обладали силой Божией, а у меня ее не было.

В течение всех восемнадцати лет своего служения я ни разу не испытывал ничего подобного. Я всегда проповедывал и учил в сильной манере и никогда в жизни не терпел в этой области неудач, теперь же у меня полный провал.

Когда я зашел в свою комнату, в ушах у меня звучали слова евангелиста, пригласившего меня. Я живо вспомнил свой разговор с ним два года тому

назад, когда я просил его взять меня с собой на иностранную миссию и дать мне возможность кое-когда помогать ему в учении. Однако тогда его ответ показался мне весьма странным. Он сказал:

“Джон, всякий, кто хочет поехать со мной на иностранную миссию, должен иметь наступательное служение!”

Я сразу же спросил:

“Что значит наступательное служение?” Он попросил одного из своих помощников объяснить мне этот термин. И вот этот дорогой брат, его помощник, сказал, что первейшая необходимость для того, кто хочет учить в странах третьего мира, это присутствие Духа Святого. Он объяснил, что в большинстве из этих стран подобные сессии являются единственным в своем роде обучением. Поэтому жизненно важно, чтобы Дух Святой подтверждал преподаваемое слово чудесами и знамениями. Если этого не происходит, мое служение как учителя не представляет для них никакой ценности.

Мне же казалось, что как евангелист, так и его помощник пытаются лишь произвести на меня впечатление своей духовностью. Я был уверен, что мои неоспоримые дарования в проповеди и учении будут не менее эффективны, чем их.

Два года тому назад их слова казались для меня преувеличением. Но в тот вечер, когда я сидел в своей комнате, которая скорее напоминала запущенное помещение, чем отель, я в совершенстве уразумел сущность того, что они мне тогда пытались втолковать.

И вот теперь по собственной просьбе я в Нигерии. Меня включили в штат учителей, которые трудились с этим знаменитым евангелистом, но, увы, я оказался бессильным.

В тот день проповедовали все по очереди. Их проповеди сопровождались проявлением силы Божией, я же предоставлял лишь библейскую информацию. От их слов потрясалось место, от моих же - моя самоуверенность.

Нет нужды говорить, что следующая ночь стала для меня сущим адом. Сколько я ни старался, я не мог уснуть. Я находился в стране на десять часовых поясов восточнее родных мест, но вовсе не это было причиной моей бессонницы. Я не мог спать, потому что мой дух не находил покоя. Я знал истину, однако моя проповедь была лишена силы Божией.

Всю ночь я каялся, молился, метался и ворочался. Ничем нельзя было унять сердечную скорбь. Я взывал о силе Божией, молясь, чтобы завтра каким-нибудь образом Бог освободил меня от выступлений. Я просился домой. Я молился, чтобы мне заболеть и умереть. Когда в среду утром поднялось солнце, я, как никогда, осознавал свое духовное банкротство.