Барбара Дрейфус - Родео на Wall Street - Как трейдеры-ковбои устроили крупнейший в истории крах хедж-фондов

После полудня, менее чем за час до конца торгов, шорт Хантера составил уже чуть более 15 тысяч сентябрьских контрактов. Покупки Арнольда не соответствовали по объемам позициям Хантера.

Несмотря на то что инвестирование в сырье должно было быть анонимным, брокеры, размещавшие многие из сделок, как правило, общались между собой, особенно во время противостояния между Брайаном Хантером и Джоном Арнольдом. «Это шоу Брайана и Джона», – язвительно бросали одни трейдеры другим, спрашивая, за кого те болеют. «Ничего себе, какими деньгами швыряются эти парни!» – поражались они.

Но потом, около 13:45, за сорок пять минут до конца торгового дня, события приняли для Хантера зловещий оборот: цены на сентябрьские контракты начали расти и разница в цене между сентябрем и октябрем уменьшилась.

Брайан Хантер уже перестал торговать. Представители государственных регулирующих органов приказали ему не торговать большими объемами в последние полчаса биржевых торгов.

Поэтому для него торговля в тот день закончилась. Но не для Джона Арнольда, который вдруг стал покупать тысячи сентябрьских контрактов. Пока стрелки часов неумолимо приближали конец торгового дня, цена на сентябрьские газовые контракты двигалась только в одном направлении.

На чашу весов были брошены инвестиции Хантера – вместе с платежеспособностью Amaranth и судьбой ее бесчисленных инвесторов.

Брайан Хантер впервые применил свои выдающиеся математические способности в баскетболе. Вместе со школьным тренером, учителем математики, они считали, что баскетбол развивается по законам прикладной математики или инженерной динамики. Если учесть постоянно меняющиеся углы, измерить дугу для трехочковых бросков, вычислить угол передачи с отскоком мяча, знать, где встать для отражения мяча, – можно довести свою игру до совершенства.

В родном для Хантера пригороде Калгари в баскетбол обычно играли не так. Там это был контактный вид спорта, простой и грубый. Американские команды шутили над канадскими соперниками, что те играют в баскетбол, как в хоккей. Наряду с телесным контактом часто имели место оскорбления. Некоторые игроки, не способные на большее, пытались запугивать соперника. Но только не Хантер. По словам товарищей по команде, его коньком были мастерство и изящество.

Тем не менее Хантер не чурался и физического контакта. Он сосредоточивался на самом опасном участке площадки – под корзиной, – где можно получить локтем в челюсть или рукой по носу, но где как раз и выигрывают или проигрывают матчи. Уже почти достигнув своего окончательного роста, 193 сантиметра, в обороне он играл спиной к корзине, прессингуя команду соперников. А в нападении всегда был готов атаковать кольцо или занять позицию для броска независимо от того, кто защищал его. Хантер был настолько агрессивным и настроенным на победу, что однажды на тренировке сломал локтем нос своему другу.

Ум, бесстрашие и мастерство делали его выдающимся баскетболистом. В выпускном классе он был признан самым ценным игроком «Честермир лейкерс», команды местной средней школы в Честермире, провинция Альберта.

Из Честермира были видны яркие огни и выросшие на горизонте небоскребы Калгари. Они манили на закате, и казалось, до них рукой подать. Но, несмотря на близость к пятому по величине городу Канады, в действительности характер маленького городка Честермир в большей степени определялся окружавшими его фермерскими хозяйствами, чем городским пейзажем. Это была страна полей, животноводческих ферм и рассеянных по округе домиков. Деревня стала городом лишь в 1993 году, после того как постоянно проживающее там население выросло до тысячи с лишним человек.

Улицы уходили прямо в открытое поле. Дети ездили в школу на велосипедах мимо огромных полей пшеницы и рапса. Животноводческие хозяйства распростерлись до самого горизонта, и в городе можно было встретить настоящих ковбоев в обтягивающих джинсах, с крупными пряжками на ремнях. Эти парни знали, как вязать телят, ездить на быках и разбирать тракторы. Всего в нескольких милях от школы Хантера располагалась скотобойня, откуда до близлежащих ферм доносились визги свиней.

Канадской Тихоокеанской железной дороге принадлежали миллионы гектаров земли по всей области. Она построила плотины и головные затворы и образовала мелкое озеро как часть большой ирригационной системы. Летом Хантер и его друзья катались по озеру на водных лыжах или возили друг друга на автомобильных камерах, привязанных к лодке. Зимой они катались там на коньках и санках.