Людвиг Мизес - Теория денег и кредита

Тот факт, что закон трактует деньги только как средство погашения имеющихся обязательств, имеет важные следствия для юридической концепции денег. В действительности то, что закон считает деньгами, является не общим средством обмена, а установленным законом средством платежа. В задачи законодателя или юриста не входит определение экономико-теоретического понятия денег.

При установлении того, каким образом необходимо фактически погашать денежные долги, нет необходимости быть слишком разборчивыми. Общепринятой деловой практикой является предложение и принятие в качестве средства платежа тех или иных денежных заместителей вместо денег. Если закон отказывается признавать правомерность использования денежных заместителей, признанных коммерческой практикой, это лишь открывает возможности для мошенничества и обмана. Это было бы нарушением принципа malitiis non est indulgendum [64]. Кроме того, при платежах небольших сумм в силу технических обстоятельств едва ли можно обойтись без использования разменной монеты. Даже приписывание покупательной способности банкнотам [65]не наносит ущерба кредиторам и другим получателям при условии, что бизнесмены считают эти ноты эквивалентными деньгам.

Однако государство может приписать способность погашать долговые обязательства и другим объектам. Закон может провозгласить средством платежа все, что ему заблагорассудится, и этим должны будут руководствоваться все суды и органы, принуждающие к соблюдению законодательства. Однако наделение статусом законного средства платежа неких объектов недостаточно для того, чтобы сделать их деньгами в экономическом смысле. Блага могут стать общим средством обмена только в процессе деятельности тех, кто принимает участие в коммерческих сделках. Лишь их оценки определяют обменные пропорции на рынке. Вполне возможно, что в ходе коммерческих сделок люди будут использовать именно те объекты, которым государство приписало статус средства платежа, но они не обязаны это делать. Если люди захотят, они могут отвергнуть эти объекты.

Если государство объявляет некий объект законным средством исполнения имеющихся обязательств, возможны три случая. Во-первых, узаконенное средство платежа может оказаться идентичным средству обмена, которое стороны имели в виду, заключая соответствующее соглашение. Либо, не будучи идентичным, оно может все же иметь одинаковую ценность с этим узаконенным средством платежам в момент платежа. Например, государство может провозгласить золото узаконенным средством платежа по тем обязательствам, платежи по которым предусмотрены золотом, или, в то время когда ценность золота и серебра относится друг другу как 1 к 15½, оно может объявить, что обязательства в золоте могут быть исполнены посредством уплаты серебром в количествах, превышающих в 15½ раз количество золота. Такого рода установления представляют собой лишь юридическую формулировку предполагаемых намерений сторон. Они не ущемляют ни одной из сторон и экономически нейтральны [66].

Иная ситуация возникает, когда государство в качестве средства платежа провозглашает нечто, что имеет большую или меньшую ценность, чем то, что предусмотрено договором. Первый случай можно не принимать во внимание, однако второй случай, для которого имеется множество исторических прецедентов, весьма важен. С юридической точки зрения, основанной на фундаментальном принципе защиты законных прав, установление государством такой процедуры не может являться справедливым, хотя иногда может быть оправданно по социальным или налоговым соображениям. Однако это всегда означает не исполнение соответствующих обязательств, а их полное или частичное аннулирование. Если узаконенным средством платежа объявляются банкноты, которые в ходе коммерческого оборота принимаются за половину своего номинала, это по сути то же самое, что предоставить должникам возможность не платить половину их задолженности.

Узаконение государством средства платежа воздействует только на такие денежные обязательства, которые уже заключены к этому моменту. Однако коммерческая практика свободна в выборе между сохранением привычного средства обмена, с одной стороны, и созданием для своих нужд нового средства обмена – с другой. Если торговля принимает новое средство обмена, то в той мере, в какой это является законным правом сторон договора, торговля будет пытаться использовать это новое средство обмена также и в качестве стандарта отсроченных платежей. Цель этих попыток – лишить, по крайней мере на будущее, статуса стандартного то средство обмена, которому государство приписало способность погашать долги по номиналу. Когда в течение последнего десятилетия XIX столетия сторонники биметаллизма в Германии обрели такую власть, что возможность экспериментов по реализации инфляционистских предложений стала реальной, в долгосрочных контрактах начали появляться золотые оговорки{ [67]}. Длительный период медленного обесценения валюты имеет схожие последствия. Если государство не хочет сделать невозможными все кредитные операции, оно должно признать подобные инновации и дать судам инструкции уважать их. Аналогичным образом, если государство само входит на рынок регулярных сделок, продавая и покупая, гарантируя ссуды и осуществляя займы, производя платежи или получая их, оно должно признать деньгами признанное коммерческой практикой общее средство обмена. Юридический денежный стандарт, т. е. определенный класс объектов, наделенный государством свойством неограниченного средства платежа, в действительности будет применяться для исполнения обязательств только по уже имеющимся долгам, если коммерческая практика сама по себе не приведет к тому, что он будет использоваться и как общее средство обмена.