Майкл Краниш - Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Дело было не только в женщинах или музыке. Для Трампа желание принадлежать к клубу было частью его поиска связей. Он хотел подружиться с теми, кто держал власть в Нью-Йорке, брокеров силы, которые легко передвигались от дельцов к политикам. В тот вечер, после того как адвокат посоветовал Дональду и его отцу урегулировать дело о расовой неприязни, Дональд пошел в Ле Клуб, где он заметил лысеющего мужчину с очень запоминающимся лицом: высокий лоб, цепкие голубые глаза, тяжелые веки, искривленный нос бойца. Он выглядел как голливудское видение резкого и жесткого контраста для высокого энергичного Трампа. Трампа незамедлительно повлекло к Рою Кону – или как минимум к той силе, которую он представлял, к силе, которую Трамп мог использовать в этот тяжелый момент.

Рой Кон родился во власти. Его отец, Альберт К. Кон, был членом Демократического аппарата Нью-Йорка, впоследствии ставшим судьей в Верховном суде штата. Рой посещал элитные подготовительные школы Филдстона и Хорас Менн в Бронксе, затем в Колумбии, где он окончил школу юриспруденции в возрасте двадцати лет. Через политические связи своей семьи Кон получил работу в Управлении юстиции США на Манхэттене. Спустя несколько месяцев Кон получил назначение, которое полностью изменило его карьеру. Его попросили написать докладную записку об Алджере Хиссе, служащем Госдепартамента, подозреваемом в шпионаже для Советского Союза. После того как агенты ФБР сказали Кону о мнимых «кремлевских элементах» в федеральных структурах, он приобрел убежденность, что коммунисты просочились в правительство. Кон быстро поднимался вверх в Управлении юстиции США и позже хвастался, что он использовал преимущества связей своей семьи и пятью основными криминальными семьями Нью-Йорка. (Много лет спустя Кон сказал, что связался с союзником, чтобы получить работу прокурора США с помощью Фрэнка «Премьер-министра» Костелло, главы семьи Лучано, позже названной Дженовезе. «В те дни никто не мог стать прокурором США в Нью-Йорке без получения одобрения от банды гангстеров», – писал Кон.)

В 1951 году Кон работал над обвинением Джулиуса и Этель Розенбергов, которых арестовали за шпионаж и передачу секретов относительно атомных бомб Советскому Союзу. Пару позже казнили, и Кон утверждал, что он лично убедил судью отправить Этель – а не только Джулиуса – на электрический стул. После этого сенсационного дела он работал в 1952 году в федеральном отделе внутренней безопасности, новом офисе Министерства юстиции, которое было сфокусировано на уничтожении коммунистов. Вскоре он узнал, что сенатор Джозеф Маккарти запускает расследование с целью узнать, действительно ли коммунисты просочились в правительство, и республиканец из Висконсина нанял Кона в качестве главного консультанта в Постоянный подкомитет Сената по расследованиям.

Маккарти делал заголовки газет, утверждая, что у него есть список 205 сотрудников Госдепартамента, которые были членами Коммунистической партии. Газеты пестрили заголовками о «Красном терроре» Маккарти и его заявлении, что правительство наводнили «угрозы лояльности государственных служащих». С помощью Кона Маккарти запустил серию слушаний о предполагаемой угрозе коммунистов в США. Он призывал огромное количество профессоров, голливудских писателей, правительственных служащих и других, чтобы ответить за их мнимые связи с Коммунистической партией.

Маккарти расширил границы своих обвинений, заявив, что в вооруженные силы нации просочились шпионы и антиправительственные подрывные элементы. Друг Кона Дж. Дэвид Шайн, который работал на Маккарти в качестве неоплачиваемого консультанта, был призван в армию и столкнулся с вероятностью быть отправленным служить за границу. Кон сказал, что он «развалит армию», если Шайну не разрешат служить на территории штата. Это подвигло армию обвинить Маккарти и Кона в попытке получить для Шайна особые условия. Столкнувшись с резкой критикой, Маккарти начал контратаку. Он предположил, что младший прокурор в адвокатской фирме, которая наняла Джосефа Уэлча, армейского адвоката на слушаниях, также пренадлежит к коммунистической группе. Уэлч, как известно, ударил по сенатору его же оружием, сказав: «Есть ли у вас хоть какое-то чувство приличия, сэр, в конце концов?» Сенат осудил поведение Маккарти, и Кон ушел с позиции. Маккартизм стал условным обозначением политической охоты на ведьм; влияние сенатора спало, затем он умер в 1957 году. Хотя Кон настаивал на том, что он «никогда не работал на лучшего человека или на более благое дело». Он не только выжил, но и вернулся в Нью-Йорк, чтобы стать одним из самых влиятельных людей в городе.