Саймон Штейнгардт - На самом видном месте. Как сегодня увидеть то, что купят завтра

По мере того как сети и инфраструктура становятся умнее и быстрее, меняется и наше понятие об удобстве. Вместо того чтобы платить за то удобство, которое обеспечивается нахождением в нужном месте и в нужное время нужных атомов и молекул, теперь мы платим за нужные байты и биты там и тогда, когда испытываем в них потребность. Это означает большее количество информационных порталов в большем количестве мест, но это означает также и большее количество повседневных предметов, с которыми мы можем взаимодействовать и которые способны нас понимать и взаимодействовать с нами в ответ. Возможно, все эти предметы будут подсоединены к публичной сетевой инфраструктуре, в которую каждый сможет войти в любом из ее узлов, быть ею опознанным и в течение нескольких секунд получить к ней подтвержденный доступ. Что потребуется для того, чтобы создать нечто подобное? Это вообще осуществимо? Я не могу сказать, однако это возможность, которую нужно принимать во внимание, размышляя над будущим того, как люди будут переносить и использовать разные вещи за пределами своих домов.

В некотором смысле мы уже находимся в этом будущем, хотя иногда очень просто недооценивать истинный смысл того, что такое иметь доступ к сети, находясь вне дома. Иногда лучший способ понять свое сетевое воплощение – посмотреть, что случится, если вдруг мы окажемся от него отрезанными.

Во время Арабской весны 2011 года у меня была возможность провести исследование в Египте. Во многих новостных репортажах, приходящих из Каира в течение той напряженной недели, усиленный акцент делался на том, что протестующие пользовались социальными сетями. И хотя я скептически относился к тому размеру их влияния, каковым он описывался за пределами страны, все же было очевидно, что доступ к мобильным технологиям и сетевая активность изменили естественную конфигурацию процессов выживания и общения в период этого конфликта.

Для меня, как для исследователя, при выполнении работы всегда критически важен доступ к сети. И мне хотелось выяснить, как бы выглядела ситуация, в которой утрачивался привычный мне рабочий ресурс. В то время в Ливии все еще бушевала гражданская война, и многие каналы связи были перерезаны. Мой коллега и я хотели слегка прояснить для себя сложившееся там положение – «боевики» взломали государственную телекоммуникационную систему и перепрограммировали ее, что создавало интересную с технической точки зрения ситуацию. Поэтому мы договорились с водителем такси в Каире о том, что он перевезет нас в эту страну. Через восемь часов мы были готовы пересечь границу.

Сразу же после пересечения границы Ливии на наших мобильных телефонах пропала связь, что означало потерю всего комплекса средств обеспечения – карт, почты, телефона, доступа в интернет, а вместе с этим и возможности позвонить с просьбой о помощи, установить свое местоположение и местоположение ближайшего города, общаться без переводчика. Потеря жизненно важной коммуникации заставила нас почувствовать себя голыми, беззащитными перед опасностями, которые ассоциировались с пребыванием в приграничном городе во время вооруженного конфликта. Однако утрата эта вынуждала нас повышать собственную информированность о том, где мы находились в каждый конкретный момент, откуда мы выехали и как нам вернуться обратно.

Нам очень повезло жить в мире, где мы можем отправиться куда угодно, имея при себе чрезвычайно мощные средства коммуникации и получения информации, которые помещаются в сумке или в кармане. Это инструменты нашего выживания, однако важно помнить, что и эти средства, и наше представление о том, что есть выживание, постоянно эволюционируют. И чем лучше мы будем это понимать, тем надежнее подготовимся к тому, чтобы использовать наши технологии и создавать инструменты, которые действительно имеют значение.

Когда вы захотите узнать, как и почему люди делают то, что они делают, лучшие разъяснения вам даст тот человек, который сам этим занимается. И лучшее место, где подобное объяснение может быть получено, – то, где действие это происходит. Это простейшая предпосылка маркетингового исследования. Это не только практика, но в равной степени и состояние ума, ведь так вы удерживаете в кадре самое главное вне зависимости от того, проводите ли вы самостоятельно часовое исследование или же в течение месяца с вами работает группа из пяти человек. Чем больше у вас опыта, тем выше вероятность того, что вы сможете найти нечто, что определяет образ ваших мыслей и образ мыслей других людей. И что в конечном итоге изменит тот метод действий, которого придерживаетесь и вы, и все остальные.