Ирина Белояр - Двенадцать часов, которые потрясли Клеткинштат

Цепрянец проснулся. Ноги болели. Голова чугунной болванкой грозила продавить изголовье кровати, а заодно и пол. Вплоть до цементной стяжки.

Не открывая глаз, Цепрянец пошарил на тумбочке, извлек пару таблеток из общей кучи и отправил в рот. «Когда-нибудь меня обязательно отравят», — подумал он с надеждой, но потом рассудительно добавил: «А… кому я нужен. Вот раньше…»

Лежа с закрытыми глазами и прислушиваясь к побоищу таблеток с организмом, Цепрянец (Цезарь-Елизавета I-Петр I-Рузвельт-Ярослав Мудрый-Наполеон-Екатерина-Цицерон) вспоминал вкус былых побед и порох сражений, обижался на судьбу, жалел себя, сетовал на неблагодарных соотечественников.

Он был одним из первых. Он помнил время — двадцать лет назад — когда гигантский, обнесенный колючей проволокой комплекс был отдан под проект гения Клеткина (кодовое название — «Гены древних героев»). Гений Клеткин… Цепрянец хмыкнул. Да, гений в некотором роде. Гений пиара. Гениальный проныра… Цепрянец (тогда его звали иначе) сам был среди тех молодых генетиков, которые методом мозгового штурма разработали и раскрутили многообещающее дело. Большинство из них стали первыми добровольцами, и не всем повезло. Клеткин так и не стал ничего себе вводить, а злые языки утверждали, мол, руководителю проекта не чужды гены академика Лысенко…

Цепрянец почти не помнил своего научного прошлого. Много кем он успел побывать за первые десять лет.

Из тех ребят только двое осталось в нынешнем аппарате: Гиппократ и Авиценна. Правая и левая рука Клеткина. «Точнее, его правое и левое полушарие», — ядовито подумал Цепрянец.

Эксперимент шел себе и шел, комплекс разросся, превратился в город. Были ошибки. Были трагические ошибки. Мы их учитывали и совершенствовали методику испытаний. И все бы ничего, но Клеткину очень хотелось стать царем.

Подогреть рядовой персонал и профанов-добровольцев оказалось сложно, но можно. Сложно было перебороть обычную человеческую инерцию. Зато — легко подобрать ключики к группам людей, зная их основные психологические составляющие… началась смута. Сначала — на административном уровне. Потом — на общегородском. Потом Центр генной инженерии номер один (в простонародье — Клеткинштат) затребовал у правительства статус республики. Случилось это при поддержке ООН: к тому моменту научный персонал и население города включали в себя представителей сорока с лишним стран мира (формально) и практически всех известных мировых культур (в силу генных модификаций).

Началась долгая изнурительная тяжба, осложненная партизанщиной населения, карательными акциями властей, диверсионной деятельностью и тех, и других. Тогда-то в проекте появился закрытый пункт: «Универсальный политик». Двухступенчатый синтез: на первом этапе воспроизводились гены лучших умов человечества, на втором — подбирались необходимые комбинации и подходящий носитель. Наиболее удачной моделью оказался Цепрянец.

Свежеиспеченный суперполитик быстро освоился с новым именем, обжился с генотипом и — с благословения народа — рванул в бой.

В ход шли любые средства. Он был везде. Один и тот же человек с пламенной речью выступал перед собранием ООН — и с черным от пороха лицом вдохновлял ниндзя, спецназовцев и прочих генетических зомби на битву с карательными отрядами метрополии. Просматривал километровые отчеты об экономическом состоянии — и сочинял шифрованные письма агентам Клеткинштата, рассеянным по всему миру. Статус Центра эволюционировал по классической схеме: резервация — колония — республика…

Цепрянец еще помнит свой первый выезд в качестве президента, во главе официальной делегации, в столицу метрополии. «Да-да, господин Цепрянец, мы действительно отказались от радикальных исследований в области генной инженерии. Наши эксперименты направлены на совершенствование продуктов питания и оздоровление народонаселения,» — с наклеенной улыбкой врал министр генетики, а по залу, с такими же наклеенными улыбками, бегали улучшенных форм референтки, у дверей торчали столбом улучшенных форм охранники, и улучшенных скоростей официанты разносили улучшенные вина…

Пройдет совсем немного времени — и агенты донесут президенту, что копии всех отчетов об исследованиях, проводящихся в Клеткинштате, уходят прямехонько в Министерство генетики метрополии. Цепрянец узнает, что Клеткин купил себе право быть царем. Вернее — наместником.