Евгения Барбуца - И целой вселенной мало!

– Неужели ты думаешь, что бронированное стекло, устоявшее при мощнейшем взрыве, разобьется от выстрелов столь слабого оружия?

– Надежда порой лишает разума, – созналась обреченно.

– Ты знатно меня позабавила, странная девочка. За это я подарю тебе сон без сновидений, – улыбнулась она.

– А может, потому, что не смогли взломать мои щиты? – съязвила я.

– Спать. – Ее лицо резко изменилось.

Не было больше улыбки. Лишь холод и безразличие.

Прежде чем погрузиться во тьму, я подумала, что древняя физически стимулирует отдельные участки головного мозга при помощи определенной частоты излучения. Ей не нужно ломать мои щиты, не в психике дело.

Осознаем ли мы себя во время сна? Способны ли отличить, что есть реальность, а что закоулки подсознания? Моя практика показала, что раз на раз не приходится.

По крайней мере, я вообще ничего не осознавала, пока не почувствовала легкую вибрацию. Чуть позже поняла, что вовсе не вибрацию ощущаю. Меня наглым образом трясли за плечи.

И вот странное дело. Тряску я ощущала, боль в мышцах тоже, а глаза разлепить было невероятно трудно. Еще труднее мне давались усилия по удержанию собственного сознания. И чем дольше я пыталась уцепиться за осознание внезапного пробуждения, тем сильнее немело тело.

– Я сказал, открой глаза, – услышала властный голос.

И ментальный удар.

Я не просто открыла глаза, я их распахнула на всю ширину, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. Но немного не рассчитала свои силы – мешали мельтешащие черные точки и подкатившая к горлу тошнота.

Блуждающий взгляд наткнулся на два силуэта, второй изрядно шатался и имел хвост. Рим.

Уставший мозг пытался понять, что происходит, но мешала непреодолимая тяга ко сну. Несмотря на все препятствия, до меня все же дошло, что мое тело расположено несколько странно. Меня явно держали на руках.

Все мои силы ушли на то, чтобы проанализировать свое положение. Из последних сил я повернула голову чуть вбок.

Взявшееся откуда-то яркое освещение позволяло увидеть зеркальную поверхность шлема. Я прикрыла глаза лишь на мгновение, но когда распахнула их вновь, увидела вместо зеркала знакомое до боли лицо.

– Каин… Успел.

Силы покинули меня окончательно.

Я вновь уснула.

Первой четкой мыслью было: я до сих пор жива. Второй мыслью было: лучше бы умерла.

Признаться, мне стало страшно открывать глаза. Прекрасно зная, что именно увижу, стоит только разлепить веки, пыталась обмануть саму себя. Представляла, что лежу в нашей с Мэлой комнате в филиале академии. Через пару стандартных минут прозвучит предсмертный визг кофу, который здесь по ошибке используют в качестве мелодии будильника. Но если сравнивать, то в академии будильник конечно же во много раз противнее. Еще через некоторое время я спущусь по трубе и побегу в столовую. Там на меня будут привычно коситься наемники и ставить ставки на размер утренней порции. А дальше…

А дальше смысла фантазировать не было. Этого больше не будет. Ибо мы попали в серьезную передрягу и выжили лишь благодаря тому, что нас спасли. И спас нашу команду тот, кого я меньше всего на свете хотела видеть.

Открыла глаза. Так и есть, я не на «Охотнике». Здесь и потолки повыше, и убранство кают шикарнее. И вообще, обстановка привычная.

Что действительно удивило, я была одна. Ни тебе сверлящих с немым укором глаз. Ни ментальных попыток просканировать мое сознание.

С трудом поднявшись с постели, осмотрела свое бренное тело.

Ну что можно сказать? Кроме несколько вычурного наряда, никаких изменений. А легкий полупрозрачный материал, что старательно прикидывался одеждой, можно и перетерпеть. Главное, с цветом не прогадали.

Все же с хорошим физическим состоянием я погорячилась. Легкая слабость до сих пор присутствовала. Поэтому я оградила себя от резких движений, присев на край кровати.

Итак, что мы имеем? Если брать команду в целом, то жизнь. Если говорить конкретно обо мне, то проблемы.

А сейчас подробнее о проблемах. Их размер я смогу узнать при встрече с главным организатором сего мероприятия. Тут-то и возникает дилемма: по этикету я не имею права покидать каюту, пока за мной не пришлют сопровождающее лицо. И, говоря откровенно, прошлая я осталась бы сидеть на месте, повинуясь регламенту. Но нынешняя я страдала всеми пороками наемников. То есть любопытством, наглостью и изворотливостью.

Это в академии я старалась не привлекать к себе внимания, абстрагируясь от наемничьего общества. Сейчас же мои страхи сбылись, и не имело смысла больше сдерживать себя. Впрочем, я и раньше-то была не сильно скромной.