Евгения Барбуца - И целой вселенной мало!

– Не верите – ваши проблемы. Лучше скажите мне, не заработает ли вдруг этот ваш лифт?

– Нет. Я заблокировал его на некоторое время, – ответил Шин.

– Хороший мальчик, – улыбнулась норму.

Глянув вниз, поняла, что спускаться нам осталось всего ничего. Когда до наемников дошла та же мысль, спуск ускорился в два раза.

И вот, наконец, мы спрыгнули на идеально ровную площадку круглой формы.

– А дальше что? – стало мне интересно.

А дальше Шин подошел к округлой стене и оторвал одну из панелей. Путь все это время нам освещали фонари технического освещения. Скудные, зеленые, но деваться некуда.

Поковырявшись немного среди проводов и кабелей, норм издал победный клич, и перед нами открылись огромные створки лифта-платформы.

Насколько я поняла, данная конструкция является грузовой платформой, именно поэтому ею не часто пользуются. Почему не часто? Ну так, была бы она активно эксплуатируемая, не получилось бы у Шина ее заблокировать надолго. Тут же мастера вызвали бы.

Дружной гурьбой сделали шаг вперед и… наткнулись на какого-то человека в белом халате.

Я даже удивиться не успела, как Змей, не растерявшись, мощным ударом локтя послал несчастного в бессознанку.

Мне вообще стало казаться, что ребята забыли о том, что мы на задании. Расслабились, за периметром не следили, совершали элементарные ошибки.

– Отлично, – подошел к лежащему на полу телу Шин. – То, что нужно.

И норм начал обыскивать человека. Закончив, он показал нам карту-ключ.

Затащив тело в сумрак платформы, двинулись дальше.

Люди нам не встречались, и вскоре мы вовсе перестали скрываться. Окружающая среда уже давно не напоминала офис, как на верхних этажах. Все чаще нам попадались лаборатории классического вида с колбами, препаратами, специализированной техникой. Плохо освещенные коридоры плавно перетекали в залы лабораторий. Мельком замечала еле различимые надписи. Не лаборатории – цеха.

Складывалось такое ощущение, будто здесь вовсе людей нет. Тут даже освещение было приглушенное, сгущающее сумерки по углам. В цехах и вовсе с этим делом обстояло скудно.

– Куда сначала? – остановился Шин-Рен на развилке. – За товаром или посмотрим на то, что я обнаружил?

– Давай сначала посмотрим? – попросила я.

Любопытство страшная вещь. Вот и команда согласилась с моей просьбой.

И мы пошли направо.

Уже через четыре стандартные минуты я пожалела о своем выборе. О любопытстве тоже пожалела. Бросив быстрый взгляд на наемников, поняла, что те тоже прожили бы без подобных впечатлений.

Мы попали в цех, полностью отличающийся от всех, виденных ранее. Мертвенно-бледный голубоватый свет заливал все пространство. А вокруг стройными рядами стояли цилиндрические прозрачные капсулы с человеческими частями тел в розоватой жидкости. Органы, половина туловища и люди целиком – вот что находилось в капсулах. И каждая капсула словно светилась изнутри, показывая части тел во всей красе.

– Что это? – просипела Мэла, указывая пальцем на капсулу с зародышем внутри.

– Инкубатор, – ответила я.

– Откуда знаешь? – обернулся Лай.

Поймав его цепкий взгляд, я поняла, что зря открыла рот.

– А это? – дрожащим голосом спросил Шин.

– Инкубатор, – повторила для особо впечатлительных.

– Нет, это! – ткнул Шин пальцем в капсулу с беременной женщиной с разведенными руками и ногами.

– Я же сказала, инкубатор. – Толика раздражения вырвалась наружу. – Это ферма по производству големов.

– Чего? – переспросил Змей.

– Големы, – взял слово Лай. – Искусственно созданные существа. Нежизнеспособны.

– А те женщины? – Голос Мэл дрогнул.

– А те женщины ходячие производительницы, – хмыкнула я. – Скорее всего, согласились на эксперимент ради денег. Попали на ферму, после чего у них была изъята яйцеклетка, модифицирована и уже зиготой помещена в утробу. Как только закончится срок контракта, их отпустят.

– А дети? – Глаза шерги с каждым моим словом становились все шире и шире.

– Не дети, – поправила я. – Големы.

– Но ведь ты сказала… – И она умолкла.

В памяти всплыли собственные неосторожные слова.

– Что я голем? – посмотрела на нее насмешливо. – Так и есть. Меня создали в одной из таких лабораторий.

– Очень весело, – скривился Змей. – Сама же про свою семью рассказывала, – отказался он верить моим словам.

– Тут даже соргу понятно, что она врала, – тихо сказал Рим.

Повисло тягостное молчание. Каждый силился что-то сказать. Даже Ганзо. И только Лай говорил без стеснения.