Оксана Крыжановская: Каникулы с семейкой Шторм

На этом суд Богини Эллы был завершен.

Я решительно постучала в дверь. Через пару минут ее открыла заспанная госпожа Тадария, которая сонно протянула:

— Элла? Не ожидала… — гадалка осеклась, осознала, что за много лет впервые произносит эту фразу, внимательно на меня глянула и произнесла: — Действительно, неожиданно. Ну, проходи, раз пришла, Богиня.

Зайдя в дом, я стразу спросила:

— Почему ты соврала Лизе?

— Разве? — насмешливо спросила госпожа Тадария.

— Если она, действительно, заключит спор с Артуром, и он проиграет, то никогда от нее не отцепится. Наоборот, его целью станет добиться ее.

Закатив глаза, гадалка пробормотала под нос:

— И дня не прошло, как ты стала богиней, а уже считаешь, себя умней всех.

Я хотела возразить, но женщина меня опередила: сунула под нос руки и гаркнула:

— Смотри!

Крепко схватив руку, я закрыла глаза.

…Лиза с круглым животиком сидела в кресле, а рядом, на корточках, сидел Артур, гладил ее живот, радостно смотрел на ее лицо и счастливо улыбался…

Выпустив руку, я взглянула на гадалку с удивлением и недоверием.

— Элла, иногда люди совсем не знают, чего хотят на самом деле. Именно поэтому существуют нити судьбы. Лиза могла выбрать и другую судьбу, но разве эта плоха?

Я пожала плечами. Если один момент был хорошим, это не значит, что вся жизнь девушки будет такой же.

Гадалка внимательно посмотрела в мои глаза, прищурилась и произнесла:

— Не вмешивайся в ее судьбу. Займись лучше своей.

Кивнув, принимая ее слова, я развернулась и пошла за своей судьбой.

— Элла? — удивлено спросил Килиан. — Как ты меня нашла? Лейнаре ведь разорвала нашу связь…

Я приложила палец к губам дракона, и он замолчал. Взяв его за руку, мы сделали шаг вперед и очутились в кругообразной комнате с одной аркой и алтарем посередине.

— Что?.. — вновь попытался заговорить Килиан, но на этот раз я заставила его замолчать самым лучшим способом — поцелуем.

Он ответил не сразу, с неуверенностью и надеждой.

— Элла, — шепнул он мне в губы, оторвавшись от них, — ты же понимаешь, что я тебя потом не отпущу?

В ответ я вновь его поцеловала.

Неторопливо целуясь, мы принялись медленно раздеваться. Когда на мне осталось одно нижнее белье, Килиан поднял меня на руки, поднял на алтарь и лег рядом. Его руки медленно заскользили по моему телу, освобождая от оставшейся одежды.

Если бы дракон действовал быстро и нетерпеливо, то я бы не смогла на это решиться. Он словно знал, что надо все делать медленно, ласково, нежно. А может, ему просто нравилось наблюдать, как я выгибаюсь, тянусь к его рукам и стону от удовольствия.

Взгляд у Килиана был жадный, требовательный, а улыбка мечтательная, удовлетворенная. Ему явно нравилось, как мое тело реагирует на его ласку, а мне нравилось то, с какой нежностью и аккуратностью он ко мне прикасался.

— Ты, правда, хотел сдаться? — спросила я.

— Нет. Я знал, что ты придешь ко мне. Пророчество все же свершилось. — Он улыбнулся с превосходством.

— Опять ты со своим пророчеством! — со злостью буркнула я и попыталась отстраниться. — Пока не расскажешь о чем оно, продолжать не будем!

Килиан схватил мои руки и отвел их за мою голову.

— Эй! — воскликнула я. — Мы же договаривались, что ты так делать не станешь!

Дракон выпустил мои руки и с удивлением воскликнул:

— Ты все вспомнила?! Почему сразу не сказала?!

— Это бы что-то изменило? — начала злиться я.

— Да! Потому что я подумал, что ты привела меня сюда только из-за задания Музара!

— Точно! — ошарашено воскликнула я. — То видение! — Я повернула голову и увидела вторую арку. — Вот значит в чем секрет.

— В чем? — спросил дракон.

— Замок на арке, действительно, был с секретом. Его мог открыть только тот, или та, кто смог бы перебороть свой самый страшный страх.

Именно поэтому, я вспомнила и не забыла тот момент с глазами Лемарка и его словами.

— В чем же был твой страх?

— Для меня самый огромный страх был подпустить к себе кого-нибудь. Особенно, физически. Килиан, — я посмотрела прямо в глаза дракону, — я хочу рассказать тебе о себе.

— Теперь пришла твоя очередь исповедоваться? — с улыбкой спросил он.

— Можешь считать это исповедью, — пожала я плечами и рассказал.

О своих школьных годах. О соперничестве с Дорианом. О жульничестве, из-за которого раскрыла себя. О знакомстве и отношениях с Ястребом. О похищении. О том, что случилось тогда. О том, что я умерла и воскресла в образе Богини. О суде и моих приговорах. О восьми годах жизни. О своих чувствах и страхах. Ничего не скрывая и не умолачивая. Не приукрашивая и не выкидывая «детальки» из жизни. В конце своей исповеди, я призналась, что Килиан мне нравится, и что я хочу быть с ним.