Евгений Лукин - Прошка с большой буквы

Тут же разоблачили, сделали козлу импичмент, судить хотели, только он в Америку сбежал. Америка-то будущему с потрохами продалась — весь Сенат завербованный.

Десанта ждали, армию на уши поставили — так и не дождались. Струсили, видать, грядушки. У них там и машины времени, и нанотехнологии покруче… Зато мы духом сильнее!

Тогда они другое придумали: влезли в социальные сети — и давай нас оттуда чернить почём зря. То ли, не знаю, к Интернету можно прямо из будущего подключаться, то ли это они грядушечников подговорили, но всё равно обидно. Отечество наше вчерашкой прозвали — ничего себе? Чуть социальные сети из-за них не запретили. Хотя как их запретишь? Ну и стали у нас говорить наоборот: дескать, мировая паутина — главное наше идеологическое оружие.

Классно я устроился. Играю себе в «Смергр-2» на мамкином планшете, а «будущемунет» за меня мамка говорит — с моего аккаунта. Увлеклась, хозяйство забросила — сидит целыми днями перед монитором, по клавишам стрекочет и только шипит от злости. А в школе думают, будто это я такой примерный.

Ну так ведь староста класса! И с большой буквы пишусь.

Во дворе никого из наших не было. Только в песочнице копошились три карапуза под присмотром двух бабушек на скамейке.

— Да просто сволочи! — возмущалась одна. — За что они нас так ненавидят? Что мы им сделали?

— Я вам больше скажу, Марья Гавриловна, — подхватывала другая. — Чиновники-то наши…

— Воруют?

— Да если бы просто воровали! Президент вчерась по телевизору прямо сказал: в будущее смотрят — потому и воруют!

— На чёрный день запасаются…

— Да уж… — Пригорюнилась. — Нам с вами, Марья Гавриловна, и до чёрных деньков не дожить! Сами смотрите: у нас отнимают, а в промышленность вкладывают…

— Нет, но… промышленность-то тоже нужна…

— А кому она потом достанется, промышленность эта? Нам, что ли? Грядушкам и достанется… У, чтоб им там всем провалиться в этом их будущем!

Пришлось поздороваться. А куда денешься — я ж староста, на меня другие равняются.

Отошёл подальше. При виде меня карапузы прикинулись испуганными и спрятались за борт песочницы.

— Гъядуська!.. — в радостном ужасе завопил один.

— Сам ты грядушка! — буркнул я — и остановился.

Вот хрон сушёный, и спрятаться некуда! Через двор навстречу мне шла Улька Глотова, моя заместительница. Жаба очкастая. Третий год мечтает меня из старост скинуть, а сама старостой стать.

И ведь скинула почти. Дома у нас раздрай случился. Нет, ругачек и раньше хватало, но всё из-за денег. А тут однажды мамка чего-то такое купила, а папка возьми да и скажи: «Ты бы хоть о завтрашнем дне подумала!» Ну та и взвилась: «Тоже в грядушечники подался?» А он ей: «Да уж лучше грядущее, чем такое настоящее!»

Ну и началось. Что ни день — скандал. Чуть он о тратах заикнётся, она тут же на хронополитику переводит. И как-то незаметно заделался наш папка взаправду грядушечником.

— Всё равно ведь придёт и наступит! — кричит.

— Не наступит! Не позволим! Как жили, так и будем жить! Вон и в гимне поётся: на все времена!

— Прошлячка!

— Будило Господне!

Развелись, короче. А Улька пронюхала, что папка грядушечник, шум подняла. На собрании меня разбирали. А мне что? Ну скинут из старост — подумаешь, беда! Самому уже надоело…

Не скинули. Опять училка всё наизнанку вывернула. Полчаса за душу брала.

— Распад, я бы даже сказала, разлом между настоящим и будущим, — щебечет, — прошёл через всё наше общество. Вот он расколол семью Прохора. Это трагедия, ребята. И Прохор с честью выдержал это испытание, оставшись с мамой, а не с папой…

Как будто меня кто спрашивал, с кем я останусь!

Нет, папку, конечно, жалко. Захожу к нему иногда тайком от мамки. Живёт в хрущёвке на окраине, пенсию получает по инвалидности, ждёт, когда дом под слом назначат. Лежит целыми днями на раскладушке, бормотуху из картонок пьёт. На водку не хватает.

Увидит меня — приподнимется на локте, пальцем погрозит.

— Имей, сынок, в виду: твой отец — мужчина с критическим складом ума. Потому и страдает…

Потом ещё подначивать примется:

— Ну что, староста класса? Вот уничтожите вы будущее, а сами потом куда, если некуда?

— А они первые начали! — огрызаюсь. — Мы ж к ним не лезем!

— Да я думаю! — усмехается. — Нам машину времени соорудить — ума не хватит…

— Вот видишь! — говорю. — Значит, это они нас хотят уничтожить, а не мы их!