Сергей Бушов - Раннее

3.03.98

Она грозно посмотрела на меня сквозь очки:

– Пришли? Ну проходите.

Это надо было понимать как приказ, и я прошёл.

– Вы кто?

– Человек.

Она что-то записала в анкету.

– Возраст?

– Непреклонный.

– Пол?

Я нагнулся и поскрёб по полу ногтем, счищая краску.

– Не знаю… Деревянный, наверно. Вам лучше знать.

Она насторожённо подняла взгляд, потом хмыкнула и снова опустила.

– Год рождения?

– Весёленький был год… Многое тогда случилось…

– Родители?

– Мужчина и женщина.

– Место жительства?

– Населённый пункт.

Она опять оторвалась от листа и впервые улыбнулась:

– А вы уверены, что пункт населённый?

– Ну, хоть один-то человек его населяет.

Она сняла очки и устало положила их на стол:

– Знаете, я не настроена шутить. Мне почему-то не нравятся ваши ответы. Это серьёзная организация…

– Я догадался.

– Тогда зачем вы издеваетесь?

– Я?

– Ну хорошо. Давайте начнём сначала. Имя?

– Бушов.

– Отчество?

– Сергей.

– Фамилия?

– Александрович.

– Год рождения?

– Семь тысяч шестьдесят второй.

– ?

– От сотворения мира.

– А в нормальном летоисчислении?

– А нормальное – это какое?

– Ну, есть же какие-то стандарты…

– Вы имеете в виду Интернациональную систему единиц? Но в секундах я слишком старый…

Она тяжело вздохнула.

– Вы ведёте себя так, будто это нам от вас что-то нужно.

– Разве нет?

– Но это вы сюда пришли.

– Пришёл.

– Это серьёзная организация…

– Вы уже об этом говорили.

Она отодвинула в сторону анкету.

– Если вам здесь ничего не нужно, почему вы здесь оказались?

– Я шёл мимо, заглянул в окно и… мне понравилось.

– Что именно?

– Многое. Вы, например.

– И что же дальше?

– Дальше? Я зашёл.

– А потом?

– А потом – прошёл.

– Ну, а потом-то?

– А потом вы стали задавать вопросы.

– С вами невозможно разговаривать!

– Но вы разговариваете со мной уже пять минут.

– Ладно… А как вы представляете себе дальнейшее развитие событий?

– Плохо.

– Что – плохо?

– Плохо представляю. Вы уж лучше приказывайте. У вас это здорово выходит.

– А если я прикажу вам уйти?

– Тогда я… постараюсь подчиниться.

– А если я позову охрану?

– Наверно, они вытолкают меня за дверь.

Она улыбнулась:

– А вы сами-то чего хотите?

– Хочу, чтобы не выталкивали.

– Но у меня рабочий день.

– А что вы должны делать?

– Задавать вопросы. Вы это уже на себе испытали.

– Я буду работать за вас. Давайте поменяемся местами.

Она соглашается. Раньше она была по ту сторону стола, а я – по эту. Теперь я – по эту, а она – по ту.

– Вы кто? – спрашиваю я.

– Человек, – отвечает она.

– Возраст?

– Непреклонный.

– Пол?

– Деревянный.

– Год рождения?

– Постойте, – вдруг говорит она. – Не надо…

– Чего не надо?

– Не надо больше вопросов. Я, кажется, понимаю…

– У меня ощущение, что у нас с вами вообще много общего. И если бы я спросил вас о месте жительства…

–… я бы ответила, что живу в населённом пункте.

– Разве это может быть простым совпадением?

– Думаю, что нет.

– Тогда едем дальше. Семейное положение?

– Замужем.

– Замужем? А перед-мужем?

– А перед мужем не замужем.

– Замечательно. Но мне не очень нравятся ваши ответы. Это ведь серьёзная организация.

– Мне кажется, я уже где-то это слышала.

– Зачем вы вообще сюда пришли?

– Я просто шла мимо и заглянула в окно.

– Да что вы говорите! Неужели я вам понравился?

Она пожимает плечами.

– Но вы же почему-то зашли?

– Почему-то зашла.

– И прошли?

– Прошла.

– И ответили на мои вопросы?

– Да.

– А как вы представляете дальнейшее развитие событий?

– Я даже не знаю… У вас ведь рабочий день.

Я сбрасываю листы анкеты со стола.

– А чёрт с ним, с рабочим днём. На улице такая прекрасная погода.

Я встаю, открываю дверь, и мы выходим на улицу. Хотя дальнейшего развития событий совершенно не представляем.

"В ответ на заявление товарища Чернобурко о непереводимости фольклорно-художественных единиц эксперт по лингвистике товарищ Мырин привёл прекрасный контрдовод: он на глазах у всех делегатов конференции перевёл на английский язык столь знакомую всем нам ещё с детства считалку:

Шла машина тёмным лесом

За каким-то интересом.

Инте-инте-интерес

Выбирай на букву "с".

Его перевод, вполне сохраняющий смысл оригинала и живость языка, звучал так: