Андрей Белянин - Опергруппа в деревне

— «Здравствуйте, бабушка!» — наивно предположила Яга.

— «Там вашего Митьку бьют!» — уверенно опроверг я.

Мы почти успели побиться об заклад, когда дочь кузнеца влетела в горницу. Забегая вперёд, скажу — проиграли оба...

— А там Митька ваш религиозное преступление вершит!!!

— Какое-какое-какое... — переспросили мы.

— Ой, и до чего же котик-то красивый! А откуль же он у вас такой? У нас в деревне таковых росту и статей близко не водится! Дай-ка почешу за ушком кысю-мурысю, — умилилась искренне эта румяная деревенщина, но, подняв на нас взгляд, быстро вернулась в колею: — Дык дьяка городского головой об притолоку в избе стукает. Дьяк — лицо духовное, стало быть, и преступление на религиозной почве будет...

— Откуль она слов-то таких нахваталась? — настороженно покосилась моя домохозяйка.

Я пожал плечами:

— От Митьки же! Он наверняка сейчас на всю деревню умными словами с крыши вещает, так ведь?

— Ага, — кивнула Маня и вновь развернулась к коту. — Ой, какой милый, а какой толстый, и какие у нас усы-усищи...

Васька, округлив глаза, смотрел на неё как на полоумную и, пятясь задом, отступал под моё прикрытие...

— Это не про него ли в деревне поют:

— Вы со мной? — спросил я бабку, прикрывая сражённого в самое сердце кота своей спиной. — Всё это неправда! Василий ехал не задом наперёд, и вообще, кому какое...

Наша старослужащая жестом остановила меня, на секундочку сощурила левый глаз, потеребила бородавку, взвесила все «за» и «против», а потом решительно кивнула:

— Ты уж, Никитушка, сам сходи. Мы с Васенькой здесь останемся. В любой миг может гонец пернатый пожаловать, сам знаешь от кого...

— Ох, да у вас тут тайны служебные, дела секретные, правда? — мигом втёрлась в разговор неутомимая дочь местного кузнеца. — А можно и мне послушать? Я вам помогать буду и ни кому, никому, никому ничего не скажу!

— И впрямь, Никитушка, — в ответ на мой полный безмолвного ужаса взгляд смилостивилась бабка. — Оставил бы ты мне девицу энту. Мало ли тут чем милиции подсобить понадобится. Вона в углу веник секретный без дела стоит, да тряпка половая тайная от скуки мается, а ещё посуду вымыть надобно, чтоб врагов в заблуждение ввесть... Иди, сокол ясный, мы ужо сами управимся.

Вот и распрекрасненько. Я даже не уточнял, куда идти, «религиозное преступление» могло происходить только у дома Марфы Петровны. Спокойным, размеренным шагом добрался бы минут за десять — пятнадцать, но практически едва ли не за поворотом столкнулся нос к носу «главой масонской ложи» нашего Лукошкина. Абрам Моисеевич приветствовал меня, вежливо приподняв коленкоровую шляпу и ненавязчиво демонстрируя полукилограммовую звезду Давида, тайно висевшую у него под лапсердаком. В середине звезды красовались циркуль и мастерок...

— Вы бы ещё молот и серп повесили, — козыряя на ходу, попробовал отшутиться я, но портной-гробовщик, видимо, воспринимал свою миссию чересчур серьёзно.

— Есть первые шаги. Я буду докладывать трепетно и кратко, а ви уже сами напишите в блокноте всю мозаику их козней. Подчёркиваю, как законопослушный гражданин, я не настаиваю на непременной оплате моих сведений. Клянусь трудовым потом Иакова, мне и думать противно о какой-либо зарплате, когда речь идёт о таком и прямо тут... Но моя Сара вчера испекла мацу из самой горькой муки, а завтра она пойдёт продавать штопаную простыню, чтобы мальчики могли на что-то покушать. Ви знаете, у моего младшего такие способности на скрипку, но...

— Абрам Моисеевич, у меня важное дело, — не выдержал я, пытаясь обойти его футбольным финтом слева.

— И шо, оно таки уже важнее моего?

— Да пропустите же... там... у меня там, может, Митька пропадает!

— Ой, это да, — неожиданно легко согласился он, подцепив меня под локоть и пристраиваясь строевым шагом слева. — Таки я готов подтвердить, шо оно «да»! Когда я шёл через эту гостеприимную деревню, то слышал очень неприятные звуки с одного двора. Похоже, там жутко пытали свинью. Она вырывалась и кричала шо то очень жалобное, но с угрозами. Туда ещё стекался народ, на послушать их представление...

— Точно, там сейчас три клоуна одновременно выступают, — буркнул я себе под нос — А у вас что нового?

— Ха! Таки оно вам всё равно интересно! Не отвечайте, у вас такое, мягко говоря, красноречивое лицо... Я вам скажу. По дороге. А што ви скажете моей Саре и мальчикам? Не надо, не повторяйте вслух! Таки мы вернёмся к этой теме чуть позже, когда ви поймёте, шо я для вас — самая маленькая проблема...