Макс Вальтер - Ваня

Наконец, в белой дымке показались фары и знакомый хруст коробки. Двери услужливо распахнулись, и я поднялся в полупустой автобус.

– Ты куда это в такую рань? – поинтересовался водитель, отсчитав сдачу.

– В командировку вот направили, в Москву еду, – охотно ответил я.

– То-то я смотрю, ты вчера посреди дня траву перед домом косил, – кивнул сам себе Серёга. – Я ещё подумал: ты, не ты? А чего там в Москве-то этой?

– Да кто их начальников разберёт, – махнул я рукой, – сказали: «Езжай, там всё объяснят». Может, трактор новый купить решились – не знаю, в общем.

– Трактор – это хорошо, – согласился водитель. – Вот бы и мне шеф новый автобус взял, достала эта развалина. Через день уже ломаться начал, представляешь?

– А что тут представлять, – пожал я плечами, – всё и так понятно. Сколько можно так кататься, без капитального ремонта.

– Во-во, – вздохнул тот и замолчал, задумался о чём-то своём.

А я так и сидел вполоборота, и смотрел, как впереди из тумана выпрыгивает дорожное полотно. Переживаний не было никаких, скорее, наоборот, настроение приподнято, хочется поскорее до столицы добраться. Я ведь там никогда не был, хоть и живу всего в трёх ста километрах. Да всё некогда: дела, дом, работа.

У проходной уже стоял микроавтобус, который, собственно, и должен был доставить меня в Москву. Но вот кого я совсем не ожидал возле него увидеть, так это механика, Илью Иваныча.

– Ну что, Вань, готов? – заботливо спросил он меня и как-то придирчиво осмотрел со всех сторон, – Ну давай, сынок, ни пуха.

– К чёрту, – отмахнулся я, в очередной раз пожал лапу Иваныча и забрался в салон.

Водитель наш заводской, Степаныч, поприветствовав меня, прикурил сигарету и, хлопнув дверью, вывел машину со стоянки. Мужик он хороший, но ворчун. Вечно всё ему не так. Вот только это тогда, когда он в гараже сидит. Стоит ему сесть за «баранку», как настроение тут же меняется в лучшую сторону и он готов всю дорогу анекдоты травить. Любит он свою работу, ему дай волю, так он круглосуточно ехать будет.

Под его непрекращающийся трёп я задремал, только Степанычу и до этого дела нет, знай, языком молотит.

Проснулся я оттого, что машина сделала остановку. Закрутил головой, пытаясь понять: где мы сейчас находимся? А мы уже были почти в Москве.

– Остался один поворот, – сказал Степаныч, заметив, что я уже не сплю, – Сейчас светофор переключится и мы уже на МКАДе, считай, что приехали.

Но для Москвы «приехали», как оказалось, ещё около сорока минут плутаний по улицам. И как он ориентируется здесь, без навигатора? Вот что значит «старая школа», наверняка ещё и любому местному сможет дорогу объяснить.

– Ну всё, Вань, прибыли, – оповестил меня тот, остановив машину у очень странного здания.

– А где это мы? – никак не мог сообразить я.

– Куда сказано, туда и привёз, – сразу недовольно забормотал тот. – Вылезай, давай, мне ещё в четыре места нужно успеть, вон сколько накладных надавали. Я им что бухгалтер, во всей этой макулатуре разбираться? Моё дело «баранку» крутить.

– Ладно, Степаныч, спасибо, что подвёз, – поспешил я распрощаться с водителем, – дальше сам разберусь.

Машина умчалась, едва я захлопнул за собой дверь. И вот теперь я остался один, в незнакомом, большом городе, перед очень странным, непонятным зданием.

Высотой оно было примерно с трёхэтажный дом, но ни одного окна на улицу не выходило. Сплошная бетонная стена. Чуть дальше по дорожке вдоль неё, обнаружилась небольшая железная дверь. Рядом нет никакой вывески, кроме той, что указывала на адрес. Сверив данные с тем, что написано в командировочных документах, я убедился в том, что не ошибся и осторожно постучался в дверь.

В ней почти моментально приоткрылась смотровая щель – такую обычно в кино у закрытых клубов показывают.

– Кто таков?! – спросил меня оттуда строгий голос.

– Меня к вам в командировку отправили, – начал было я.

– Документы?! – так же строго, по-военному поинтересовался человек за дверью.

Я протянул ему те бумаги, которые мне выдал Иваныч ещё вчера на заводе. Щель закрылась, и некоторое время ничего не происходило. Я было собирался уже уйти, как загремели засовы и дверь распахнулась. В проёме появился здоровенный мужик, под стать нашему Илье Иванычу. На лице добрая улыбка, во все тридцать два зуба, ручищи как ковши и пышная борода.

– Ну что же, заходи, Иван, – добродушно сказал он, – Добро пожаловать в Богатырскую школу.

И вот тут я растерялся так, что встал столбом, ничего не понимая. Видимо, моё лицо выражало всё, что я думал, потому как мужик в дверях расхохотался во весь голос. Было видно, что он остался доволен произведённым на меня эффектом.