karpovam - Тенета иллюзий

— Здравствуй, Джеральд, — поздоровалась наставница с продавцом, юношей примерно моих лет или чуть постарше. — Нам на второй этаж.

Парень стрельнул глазами в меня, но все же кивнул и сделал приглашающий знак рукой.

— Конечно, проходите, госпожа Мэй.

Я не раз бывал у Викерсов прежде, иногда покупал что-нибудь, иногда продавал. Могу точно сказать, что двери, через которую мы прошли, прежде в углу не было. Нормальное явление для магического мира — пройти в некоторые места или увидеть кое-какие вещи можно только с позволения хранителя. Пока мы поднимались по узкой винтовой лестнице, кожу постепенно будто бы начинало пощипывать, словно вокруг сгущается еле видимая пленка из горячего пара. Верный признак наличия пространственных чар…

Угадал. Огромный зал, заставленный стеллажами, не смог бы вместиться в обычном помещении небольшого старинного домика. Ближайшая перед входом часть служила чем-то вроде рекреационной зоны, здесь стояли пара диванчиков и чайный столик с набросанными на нем журналами, чуть подальше за широкой конторкой сидела высокая женщина в консервативной сиреневой мантии.

— Здравствуй, Офелия, — поздоровалась наставница, я молча поклонился. — Вот, опять нужна твоя помощь.

— Тебе или твоему ученику? — поинтересовалась миссис Викерс. — Наконец-то вы добрались и до нас, Хальвдан. Откровенно говоря, думала, вы появитесь здесь раньше.

— Звезды так сложились, — улыбнулся я.

— Ах, перестаньте! Если бы звезды действительно могли влиять на судьбу, волшебниками правили бы кентавры, — мгновенно оседлала любимого конька миссис Викерс. — Тем не менее, эти великие предсказатели почему-то носу боятся высунуть из лесов, бегают с луками и радуются лишней звериной шкуре!

— Хелена Бойд умирает, — прервала начавшийся было треп Мэй.

— Не могу сказать, что сильно расстроена, — чуть пожала плечиками миссис Викерс. — Ты знаешь, какие у нас отношения.

— У нее почти со всеми такие отношения. Мне нужны сведения о ее договоре.

— Хм, есть на примете подходящая кандидатура?

— Джина Уайт, ты ее знаешь.

— Хорошая девочка, — кивнула миссис Викерс. Немного подумала и кивнула еще раз. — Да, она подойдет. Имя есть?

Не рискуя произносить имя хозяина договора вслух, Мэй быстро начертила пару слов на кусочке бумаги. Ее собеседница мельком взглянула на листок, сожгла его легким выбросом магии и удалилась куда-то вглубь зала, оставив нас в обществе друг друга и кипящего чайника. Наставница присела на один из диванчиков, кивнув мне на другой.

— Садись, она полчаса возиться будет.

— Полагаете, мы узнаем от миссис Викерс нечто полезное?

— Викерсы последние два века считаются крупнейшими специалистами в области оккультизма, — уведомила меня Мэй. — С демонами не связываются, чернота не их профиль, а вот по всяким необычным существам и явлениям могут предоставить очень хорошую справку. Кстати, если вдруг попадется какая информация по духам, можешь продать за хорошую цену.

— И почему я раньше об их, скажем так, специализации, не слышал?

— Не нужно тебе было, вот и не слышал.

Магический мир ничего не скрывает, просто есть вещи, о которых не говорят. Принцип «сомкнутых уст» идет из глубины веков и впрямую противоречит современным веяниям цивилизации обычных людей, чего никак не могут понять приходящие к нам магглорожденные. Они привыкли к тому, что можно прийти в библиотеку, взять справочник на интересующую тему, причем не один, прочитать нужную статью и уйти домой, не опасаясь, что завтра же книга исчезнет с полки и ее будет не найти. Дитя двадцатого века уверено, что знаний — много, и знания доступны, а уж когда появится интернет, эта уверенность перерастет в аксиому.

Чистокровных с детства учат следить за словами. Магия, помимо прочего, есть власть, и дети из семей с традициями с самого раннего возраста узнают, как важно уметь молчать. Им рассказывают, к чему может привести данная в запале клятва, выданная лучшему другу родовая тайна, неверная формулировка договора, причем рассказы сопровождаются примерами из жизни предков с указанием точных дат и сопутствующих обстоятельств. Привычка не говорить лишнего очень сильна. К слову, тот же Джошуа, жуткое трепло, о некоторых темах молчал не хуже белорусского партизана, выдавая сведения только тогда, когда они были реально необходимы и в ответ на прямой вопрос.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что даже вроде бы хорошо знакомый человек внезапно откроется с неизвестной стороны. Это нормально. По-настоящему серьезные специалисты избегают публичности: кому нужно, те и так о них знают.