Михаил Амосов - Акт 1 - Испытательный [СИ]

— Ну что, Эрик, не так уж и сложно а?

Эрик улыбнулся и стал «говорить». Ну что же, теперь хотя бы не надо постоянно объяснять, что говорит Янко, часть Эрик теперь и сам поймет, наверное.

— План появился?

— Нет еще. Как говорят наши чиновники: «Он в разработке».

— Давайте чаю хоть попьем, а то что-то в горле пересохло, — предложил Эрик, залезая в наши рюкзаки.

Однако, как и следовало ожидать, вся вода, которую мы брали в бутылках, кончилась.

— Подумаешь, проблема! Пойду, снега возьму, благо его у нас хоть ушами ешь!

Я прихватил с собой чайник и открыл дверь… Вот…

— Ребята, — протянул я задумчиво, — Я не расист, но, по-моему, снег должен быть белым.

Эрик и Янко медленно подошли ко мне и стали выглядывать из-за плеча. Наши глаза стали большими, рот замер в немом вопросе, нам было кое-что весьма непонятно. Не знаю, может то, что теперь на улице светило яркое солнце на безоблачном небе, а вместо снега перед нами расстилалась бесконечная пустыня? Я может и не специалист, но кажется желтые барханы — вовсе не снег. Я, конечно, мог ошибаться в своем суждении, однако, судя по всему, моим друзьям открылась та же картинка, что и мне.

— Вот и попили чайку, — подытожил Эрик.

— А тебе только это огорчает?

Янко неуверенно показал несколько знаков.

— О! Подожди! Сейчас угадаю! — выкрикнул Эрик. — Ты хочешь пить?

— Нет, он говорит, что берет свои слова обратно. Согласен, здесь творится какая-то полная неразбериха!

Мы некоторое время смотрели на пески, потом зашли обратно, закрыв дверь.

— И чего теперь делать? С каждым разом все хуже и хуже!

— Так, перестаем волноваться и просто паникуем!

— Чего? — не понял Эрик.

— Как понял, так и делай, — отмахнулся я от него. — Просто у меня появилась теория.

На недоумевающие взгляды своих друзей я ничего не ответил и вместо этого подошел к тому странному прибору на полочке возле двери. Знаете, иногда мне приходят в голову не только «замечательные идеи», иногда туда на огонек забредают какие-нибудь глупости, которые оказываются весьма эффективны. Как говорил Эйнштейн: «…всегда найдется невежда, который не знает, что так делать нельзя. Он-то и совершает открытия».

Я, руководствуясь той штукой, которую обычно называют «мозг», а также той неведомой ерундой, которую дед называл «чуйка», набрал на приборчике несколько символов и дернул за рычажок, который до этого считал сломанным. Затем я открыл дверь и выглянул наружу, там ничего не поменялось. А вы чего ждали? Разумеется, я попробовал снова, набрав уже иную комбинацию символов, дернул за рычаг, опять ничего. Через несколько попыток я подозвал Эрика и Янко.

— Вот, глядите, — сказал я, указывая на символы. — Ищите, есть ли в какой-то из них подобные.

Говоря это, я указал на груду книг, которые Янко притащил в комнату. Прочитать он их не мог, но до этого с интересом рассматривал. Спорить никто не стал, кажется, поняв мою догадку. Пока они рылись среди кучи старой литературы, я не прекращал своих попыток самостоятельно что-нибудь найти. И, что вы думаете? А вот фиг вам! Ничего мы не нашли! Вот так вот! Ни я ничего не набрал путного, ни книжки с подобными символами Эрик с Янко не нашли! Это вам не Голливуд, тут думать было надо!

Мы и думали. Прежде всего, снова разделились и стали осматривать дом, только теперь более тщательно, пытаясь отыскать какой-нибудь справочник или что-то в этом роде. Согласно моим предположениям, прибор действовал как телефон, только вместо передачи сигнала перемещает дом в какое-то место, а символы служат некими координатами. Я не могу сказать точно, сколько времени прошло, но по ощущениям где-то около часа, когда мы услышали длинный и протяжный свист. Свистел Янко, за неимением собственного звука, так сказать, он использовал особый свисток, когда он дул в него со всей силы, то свист получался пронзительный и очень громкий. Разумеется, мы с Эриком поспешили к нему, мало ли чего интересного он там отыскал!

Янко оказался возле какой-то новой двери, при осмотре мы не заметили ее, так как она располагалась в другом боковом коридоре и не была видна из-за шкафа. Но Янко ее нашел, дождался нас. Открыть ее получилось не сразу, почему-то это дверь была раза в два толще и тяжелее всех остальных, да и выше гораздо. Внутри комнаты было темно и опять же — никаких окон. Нам потребовалось больше света, чтобы все осмотреть, к счастью по дому валялось множество свечных огарков.

Комната была гораздо сильнее набита всяким хламом, нежели весь остальной дом. Здесь было все то же самое, что мы нашли плюс огромное количество непонятных и странных вещей, ощущение примерно такое же, когда ты зашел в автомастерскую, будучи трехлетним ребенком — вещей много, а что это такое, непонятно. Какие-то механизмы, книжки, палки, тряпки, осколки, деревяшки, камни, рисунки, музыкальные инструменты, накрытые тканью лабораторные столы и прочее-прочее-прочее наводило на мысли, что здесь жил: во-первых, холостяк, во-вторых, ученый. Думаю, именно такое сочетание порождает подобный беспорядок.