Диана Маш - Никто не ждет испанскую инквизицию!

Произнеся последнюю фразу, он улыбнулся и заправил упавшую на глаза прядь мне за ушко.

Высшее зло? Но почему? Что такого мы ему сделали?

- Яр, а расскажи о себе, об «отделе» вашем? Я же ничего толком не знаю. Как ты оказался инквизитором? Ты таким родился? А кстати, где твои родители? Они живы?

Вопросы сыпали из меня нескончаемым потоком, казалось им не было ни конца, ни края. Яромир прикрыл мне одной рукой рот, а второй подхватил под попку и поднялся с постели со мной на руках.

- Сначала мне нужно тебя накормить, а потом уже развлекать беседой.

Спустя пол часа, мы, уже одетые, сидели за кухонным столом дружно уминая гречневую кашу, которую на скорую руку приготовила я, так как кулинарные таланты Павлова дальше обычного омлета не распространялись, а яиц мне, после нашего последнего завтрака, как-то не очень хотелось.

- Яр, не томи, - заныла я, напоминая об обещании рассказать все о себе.

- Ну хорошо, - усмехнулся он, пережевывая кашу, - Стать инквизитором можно двумя способами: ты либо им рождаешься, в семье потомственных инквизиторов, как я, например, тогда у тебя и все привилегии есть: иммунитет к вашим заклинаниям и зельям, небывалая физическая сила, а у совсем старых имеется способность учуять ведьму. Второй способ стать инквизитором, это пройти стажировку в «отдел» и, по окончании, стать полноправным членом команды стражей. Это обычные люди и только тату инквизитора увеличивает их физическую силу. Вторых сейчас большинство, так как потомственных не так много, а ряды нужно постоянно пополнять.

- Но зачем их пополнять? Куда деваются ваши стражи? – Не смогла я сдержать любопытства.

- Очень многие погибают в сражениях с ведьмами, - в один миг все веселье из комнаты как будто высосали.

Великая богиня Селена, как же я об этом не подумала! Ведь из-за чего первоначально в мире появились инквизиторы? Все потому, что мои сородичи, в большинстве своем, начинали черпать свою силу из черного источника, а это подразумевало под собой человеческие жертвоприношения. Перешедшие на темную сторону теряли всякий человеческий облик и не гнушались убийственными заклятиями. В пожилом возрасте они становились похожими на тех ведьм, которых изображают карикатуристы: маленькие, сгорбленные и с бородавками на длинных носах.

Я за всю жизнь не встречала ни одной такой, так как мой ковен черпал силы из света и всячески боролся с черными ведьмами, но рассказов о них слышала предостаточно. Родная сестра Сабрины, члена нашего ковена, перешла на темную сторону и убила всю свою семью, кроме младшей сестры, которой посчастливилось задержаться на прогулке. Ту ведьму убили, а Сабрину еще ребенком забрали наши старшие и воспитали в ковене.

- Понятно, - грустно опустив голову, выдохнула я, - а что насчет твоих родителей? Получается они тоже инквизиторы?

Неужели они тоже участвуют в наших поисках? Не хотелось бы своим присутствием вносить разлад в семью Павлова.

- Да, отец инквизитор, а мама… была инквизитором, пока ее не убила ведьма, всадив в спину нож, - Яромир рассказывал все это отстранившись, будто окунулся в воспоминания и пока не пытается из них выплыть, - та ведьма была слабой, даже Верховный ее не почувствовал. Приехала в наш город и поселилась по соседству. В один прекрасный день, когда мама проходила мимо ее дома и, учуяв непонятный запах, решила зайти проверить, та впустила ее внутрь и напала со спины. Как оказалось, она варила какое-то зелье проклятия, а мама ей помешала. Ведьму в тот же день обезглавил отец. Для меня, семилетнего, это был самый важный урок на всю жизнь – ведьмы, это уродливое зло.

Павлов еще что-то рассказывал, а я ощущала себя так, будто меня обухом по голове приложили.

Получается, у него есть все основания ненавидеть нас, ведьм. Это полностью объясняет его реакцию на мою ведьмовскую метку. Как он еще сдержался и не убил меня, совершенно непонятно. О каких отношениях между нами может идти речь, когда у него на душе лежит такой груз? Он же никогда не простит мой род и меня, в том числе. Память не стереть.

Осознавая все это мне хотелось кричать от бессилия. Богиня подарила мне счастье в объятиях мужчины, который никогда не сможет полюбить меня и мою семью. Он всю жизнь считал таких как мы высшим злом, и я даже не могу его за это винить.

Я так и сидела на стуле, не донеся ложку с кашей до рта. Время как будто замедлилось и проходило мимо меня. Вот Павлов встал со стула, чмокнул меня в нос и сказал что-то про охоту. Я лишь медленно кивнула в ответ не улавливая нить разговора и все еще переваривая свалившуюся на меня информацию. Вот он берет ружье и выходит за дверь, которая, закрываясь, грохнула так, что я подскочила на месте и тут же пришла в себя.