Диана Маш - Никто не ждет испанскую инквизицию!

Яр стащил через голову футболку и избавился от мокрых джинсов. Оставшись в одних свободных черных трусах-боксерах, он уселся на край, взял в руки мочалку и намылив ее, полчаса тер мне руки и ноги.

- И в-в-вот спинку ещ-щ-ще потри, - придя в себя и вконец обнаглев решила я его подразнить. Уж больно серьезное выражение лица было у моего спасителя.

Павлов же решил, что со мной все в порядке и можно уже меня вытаскивать, что он и сделал. Обмотав огромным полотенцем, он опять взял меня на руки и понес в спальню, где положил на огромную кровать.

Разгоряченная видом сильного тела, вся горящая от его прикосновений, я чувствовала трепет и жар внизу живота и понимала, что если сейчас не уступлю своим желаниям, то просто взорвусь.

- Не уходи, - тихо попросила я и тут же покраснела до самых ушек.

- Я никуда и не собирался, малыш, - Яромир вытащил из-под меня влажное полотенце, отбросил в сторону и, заменил его собой. Удерживая вес одной, согнутой в локте, рукой, второй он обхватил и несильно сжал мою грудь, нежно пройдясь большим пальцем по розовому соску. От его действий меня будто било маленькими разрядами тока.

Оставив в покое грудь, Яр спустился дальше к животу, пару раз очертил там круги и спустившись ниже сжал меня там, от чего с губ сорвался судорожный вздох.

Совершая все эти действия, он не сводил с меня глаз, улавливая каждую реакцию. Не в силах терпеть, я зарылась руками в его волосы, и притянув к себе впилась ему в губы.

Хоть я и начала этот поцелуй, но Яр быстро перехватил инициативу. Он не был нежным, но мне сейчас и не нужна была его нежность, мне нужна была его сила и я пила ее с каждым прикосновением его языка к моему.

- Ты уверена? - Хрипло спросил он на секунду оторвавшись от меня и с беспокойством во взгляде, - у тебя был тяжелый день, и я не хочу, чтобы завтра ты сожалела обо всем и думала, что я просто тобой воспользовался.

- Уверена, - шепнула я и снова притянула его к себе.

Яр, не отрывая от меня губ, стянул с себя белье и пройдясь руками по моим обнаженным бедрам, развел их в стороны. Я трепетала в его руках полностью отдавшись возбуждению.

Наглые ласки заводили все сильнее и когда я уже готова была кричать, чтобы он прекратил со мной играть, Яромир оторвался от моих губ и резко вошел в мое лоно. Это было чертовски хорошо. Точно так же, как в первый наш раз. Я была уверенна, с ним только так и могло быть: безумно и сладко.

Быстро двигаясь, он заполнял меня изнутри, растягивал и уносил к небесам, заставляя наслаждаться его мощными движениями и дерзким взглядом, который он не сводил с меня.

В какой-то момент оргазм пронзил все мое тело, а Яр, издав гортанный рык и сделав последний мощный рывок, последовал за мной к пику собственного наслаждения.

Придя в себя, он перекатился на бок, притянул меня в свои объятия и стал тихонько целовать мой лоб. На меня постепенно наваливалась усталость и уносило в сон.

- Ты только моя, ведьмочка. Запомни это.

Это последнее, что я услышала прежде, чем с улыбкой на губах, унестись в другую реальность.

Пробуждение было просто ужасным: после вчерашней «прогулки» ныла каждая косточка, мелкие царапины, рассыпанные по всему телу, сильно зудели, а мышцы ног одеревенели так, что пошевелишь ими и тебя будто сотни иголок пронзили.

Из-за этих мучений я не сразу заметила, что в кровати была не одна. Рядом, повернувшись на бок и подперев рукой голову, лежал Яромир. Он не сводил с меня взгляда и слегка улыбался:

- Я думал ты никогда не проснешься, соня. Так сладко спала, что будить не хотелось. Лежал и любовался, - с хрипотцой в голосе прошептал он.

Вспомнив наши вчерашние «приключения», я залилась краской и спряталась под одеяло.

- И куда ты полезла? – Откинув в сторону импровизированную преграду, в виде вышеупомянутого одеяла, Яр схватил меня в охапку и прижал к себе, - Воль, посмотри на меня. Ты теперь в моих руках, малышка, и я тебя никуда не отпущу.

Я, впрочем, никуда и не собиралась. Удобно расположившись сверху на своем инквизиторе, я зевнула и ехидно заметила:

- Завтрак в постель не прошу, учитывая, как это закончилось в прошлый раз.

Павлов недовольно поморщился.

- Прости меня, милая. Я был идиотом. Ты не заслужила всех тех обидных слов, что я на тебя вылил, - было заметно, что слова давались ему нелегко. Не привык большой босс просить прощения. - Я всю жизнь верил, что ведьмы, это высшее зло во вселенной и даже представить не мог, что одна из них перевернет весь мой мир с ног на голову.