Роберт Блох - Рассказы. Том 3. Левша Фип. [Компиляция, сетевое издание]

— Ты не представляешь, какое это удовольствие, — причитает он. — Никто не заходил сюда целую неделю. Прошла неделя с тех пор, как я видел человеческое лицо.

Потом он узнает меня и хмурится.

— Конечно, когда я смотрю на тебя, я не чувствую, что вижу человеческое лицо.

Я решил проигнорировать это замечание.

— Говори громче, — требует он. — Что привело тебя сюда?

— Велосипед, — говорю я ему.

— Я имею в виду, что у тебя на уме?

— В основном реставратор волос, — признаюсь я. — Что меня больше всего интересует, так это пара гульденов на мои фамильные драгоценности.

— Другими словами, ты хочешь заложить этот хлам? — говорит он.

— Меня не интересуют другие твои слова, но такова идея.

— Это хорошая идея, — говорит Оскар.

— Но это не сработает. Потому что денег у меня не больше и не меньше. Вот, — говорит он. — Я тебе докажу.

И он подходит к кассе и открывает ее. Что-то наполовину вылетает оттуда, а затем падает обратно.

— Видишь? — Оскар пожимает плечами. — Мотылек. И он так голоден, он слишком слаб, чтобы даже летать. Вокруг все помирает от голода.

— В чем дело? — очень озадаченно спрашиваю я.

Оскар вздыхает и пожимает плечами.

— Не знаю, Левша. Я не могу этого понять. Эта неделя — самая непонятная из всех, что я пережил. В понедельник я, как обычно, вывесил большой баннер. Цены разорваны в клочья, но никто не приходит. Поэтому во вторник я повесил другую большую вывеску — «УДАР ПО ЦЕНАМ». По-прежнему никто не входит. В среду я вывешиваю вывеску с надписью «ЦЕНЫ В КЛОЧЬЯ» и «ПРИХОДИТЕ, ПОКА ОНИ ИСТЕКЛИ КРОВЬЮ!» И ничего не поделаешь. В четверг я так обгорел, что вывесил объявление о пожаре. Никто не появляется — даже пожарные.

Сегодня я вывесил все вывески, но народ держатся от меня подальше. Я так же популярен, как проказа. Никто ничего не хочет закладывать, и никто ничего не хочет покупать. Слишком много процветания. Если так будет продолжаться, я разорюсь.

Оскар потирает лысую голову, пока она не начинает сиять, как уличный фонарь.

— Может быть, у тебя есть несколько идей, чтобы помочь мне? — спрашивает он. — Буду признателен, Левша.

Я колеблюсь. Страшно даже думать об этом, но в таком случае я не вижу выхода. Поэтому я понизил голос и постарался, чтобы он не дрожал.

— Что ж, Оскар, остается только одно. Ты должен суметь вытащить крючок.

— Крючок?

— Да. Это все, что у тебя осталось.

— Ты действительно так думаешь?

— Боюсь, это все.

— Ладно.

Оскар вздыхает и крадется за прилавок. Он очень осторожно наклоняется и вытаскивает длинный железный шест с косой на конце. Это выглядит очень подло. Стараясь не смотреть на меня, он крадется к двери. Ему стыдно, но он все еще старый мастер, когда идет на работу, поэтому я наблюдаю за ним, внимательно. Оскар приоткрывает дверь. Он высовывает лысую голову и щурится на улицу. Его усы топорщатся в предвкушении, как суп из сушеной лапши.

И тут он слышит. Шаги слева, по улице. Оскар высовывает голову и хмурится, когда пара носков, висящих в дверях, ударяет его по заплесневелому лицу. Он вытаскивает крюк и начинает выдвигать один конец шеста из двери.

— Тссс! Кажется, я слышу приближение клиента, — шепчет он. Оскар не любитель спорта, и он не любит рыбалку — хотя река протекает прямо за его магазином. Но я могу узнать больше о рыбалке, наблюдая, как он высаживает клиента лучше, чем старый Исаак Уолтон мог бы научить меня. Так что я смотрю, как этот клиент идет по улице. Это маленький высохший старичок с лицом, похожим на чернослив, который носит очки. Он идет очень быстро, и Оскар ждет из-за двери, играя крючком над тротуаром.

Старая птица готова пройти мимо двери. Оскар резко дергает крючок и подставляет парню подножку. Затем он очень осторожно засовывает крюк за пояс и перебрасывает его слева направо через тротуар. Оскар упирается ногами в порог и втягивает свою жертву внутрь. Старик ползет по полу магазина, Оскар прыгает прямо за ним и запирает дверь. Затем он поворачивается к старому канюку с улыбкой — потому что теперь тот законный клиент.

— Что я могу для вас сделать, сэр? — спрашивает он.

— Где я… Эй… в чем дело… ой! — кричит старая птичка, пытаясь подняться с пола.

Оскар быстро похлопывает его по виску редкой старой вазой Мин из Нью-Джерси. И клиент быстро падает снова. Оскар поворачивается ко мне.

— Мне очень жаль, но я по опыту знаю, что это лучший способ заставить такого клиента забыть, как он сюда попал.

Затем он очень осторожно достает стакан воды и оживляет маленького старичка. Тот открывает глаза и садится.