Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3 - Зверь [СИ]

Подумал и неожиданно громко, нараспев, совсем другим, не своим, голосом продекламировал:

— Богам положено молиться, дитя. А не отмахиваться от них, — и фыркнул еще раз, покосившись на руку, которую Нивен все еще держал — будто упирался в невидимую стену перед собой.

Нивен опустил ее, уперся ладонью в кровать: голова кружилась, боль накатывала волнами, мутило.

— Так как? — спросил Ух’эр. — Пил? Дрался?

Нивен молча кивнул.

— Хорошо у вас тут, — доверительно заулыбался Ух’эр, глаза загорелись еще ярче. — А у нас… — отмахнулся, прошелся по комнате, бесшумно и мягко, как, наверное, и положено Смерти. — Подраться, конечно, тоже можно, но смысла нет никакого. А напиться — так нечем! И поговорить, понимаешь, вообще не с кем. Разве эти говорить умеют? Шипят, плюются ядом, а то и вовсе грохочут…

— Поговорить пришел? — Нивен выгнул бровь. — Со мной?

— Знаешь что! — Ух’эр почему-то разозлился, подался вперед, ткнул в него пальцем, и Нивен чуть было не отшатнулся еще раз, но вовремя вспомнил, что все еще некуда. — Ты мне тоже не нравишься!

— Но только меня можешь достать? — понял вдруг Нивен. — Это сон, да? Я сплю, а ты из своего мертвого царства можешь дотянуться только до меня?

— Только с тобой скучно, — Ух’эр выпрямился, шагнул назад, скрестил руки на груди, презрительно скривился. Потом подскочил все-таки, оказываясь совсем рядом, ткнул пальцем в лоб — Нивен приложил максимум усилий, чтоб не шелохнуться. — Совсем хиленький стал. Будешь так себя вести, — постучал пальцем по лбу, — скоро убьют. Или от пьянства умрешь.

Когда он был рядом, вонь стояла неимоверная. Могильная. И тонкой ниточкой тянулся запах крови: то ли от Ух’эра, то ли от самого Нивена.

— Пришел учить меня? — ровно спросил Нивен, не отводя взгляда.

Ух’эр выпрямился, прошелся по комнате, заложив руки за спину. Вновь остановился у дыры в стене. И тут Нивен увидел: стена кровоточит. Вот откуда запах.

Хорошо, подумал он. Значит, все-таки сон. И эта пакость все еще там, где ей и место — в мире мертвых.

— Нам скучно, — мрачно сообщил Ух’эр, пристально глядя в дыру. — Нам всем очень скучно. А ты, — развернулся, щелкнул пальцами, снова ткнул указательным в Нивена. — Ты слаб. Ты движешься медленнее, дышишь тяжелее, болеешь чаще. У тебя одно осталось, один шанс выжить — осталась связь с нами.

Нивен покачал головой.

Ух’эр всмотрелся в его глаза, и холодный, сияющий взгляд вдруг потемнел.

— Ты еще не знаешь, — с неожиданной, неуместной жалостью пробормотал бог смерти. — Ты не знаешь, мальчик с косичками, что будет дальше… — и неожиданно жестко, хлестко припечатал. — Ты не справишься без нас.

— С болотом? — уточнил Нивен.

— С болотом? — эхом удивился Ух’эр. И серебристо, звонко расхохотался.

Хохот прокатился по влажному воздуху, отразился от стен, и стены треснули, и закровоточили — теперь все разом.

А Ух’эр внезапно оказался близко, очень близко, окинул широким жестом комнату и выдохнул в лицо с волной могильного смрада:

— Это вовсе не стена! Это твой мир, Нивен из Нат-Када, идет трещинами и кровоточит! Вскоре он будет разрушен, ты будешь разрушен, всё будет...

— Разрушено, — устало перебил Нивен. — Я понял. Это всё? Или еще чем-нибудь запугаешь?

— Глупый... — с той же жалостью заключил Ух'эр.

Будто бы хотел сказать что-то еще, но вдруг настороженно огляделся по сторонам и звонко хлопнул в ладоши перед носом Нивена:

— Просыпайся!

Тот дернулся, распахнул глаза, перехватил зависшую над ним руку за запястье и… вовремя остановился, чтоб не схватить второй рукой за горло нежданного гостя. Гостью.

Выпустил запястье — такое тонкое, еще сломает, — резко сел и отодвинулся к стене, отшатываясь теперь от явления наяву. Девочка вскочила, отпрыгнула от его ложа.

Нивен выдохнул.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил у нее и сам удивился: голос звучал странно. Даже с Ух'эром он говорил спокойнее, ровнее.

— А ты? — возмутилась она в ответ, растирая запястье. — Чуть руку не сломал!

— Моя комната, — напомнил он.

Она виновато потупилась.

— Я пришла, чтобы… сказать “спасибо”…

— Сказала, — кивнул Нивен.

Сердце возвращалось в нормальный ритм, дыхание восстанавливалось, но голос все не слушался.

“Пора бы уже прийти в себя после сна”, — подумал Нивен. А через мгновение понял: дело вовсе не в том, что ему снилось. Дело в том, что происходило наяву, прямо сейчас, перед ним. Дыхание перехватывало от самой девчонки. Она была так близко сейчас, одета во всю ту же короткую одежду, но та словно бы истончилась в свете Рихан. Вся девочка истончилась: стала нежной, бледной, призрачной. Ее хотелось коснуться, просто чтобы убедиться в реальности.