– Только изначальная материя, если сочтет творение достойным.
– Да, лингва утверждает то же самое. С другой стороны, она сообщает, что все кадавры по разумности не сильно отличаются от других животных и похожи в этом плане на земных обезьян. Но я не могу себе представить обезьян, способных разработать стратегию совместного боя, как вчерашние кронты, и научиться самостоятельно пользоваться огнестрельным оружием! Лингва относит кадавров к полуразумным существам, но кронты показались мне очень даже разумными вчера, без всяких « полу »!
– Вы грамотно вычленили одну из проблем, – согласился Старейший. – Кадавры новых агрессивных видов действительно ведут себя излишне сознательно, хоть наши специалисты оценивают их разумность низшим баллом. Откуда они берут оружие – тоже неясно.
– Тогда мои выводы такие: все аргументы в пользу того, что эту нежить создает и контролирует либо кто-то из высших, либо высокообразованный хранитель, либо сама изначальная материя, – развела руками Вера. – С убийствами аналогично.
– Первое и последнее абсолютно невозможно, а неверность второго мы и хотим доказать, – поморщился Старейший, ничуть не впечатлённый ее дедукцией.
– Да почему же вы столь категорично отказываетесь рассматривать версию, что виновен представитель высшей расы?!
– Прежде, чем один из высших станет убийцей, Вселенная перестанет существовать, – спокойно просветили землянку. Выражение лиц Старейшего и Квазика не оставляло места для возражений.
Ладно, допустим, что им виднее. Их мир – их правила.
– Я всего лишь доктор Ватсон, – напомнила Вера. – Если вы хотите услышать менее очевидные версии, то дайте мне время – я поработаю с вашей статистикой, ознакомлюсь с материалами по всем прочим нападениям кадавров и гибели высших, подумаю и задам еще парочку глупых вопросов.
– Поработаете со статистикой? Вы разбираетесь в наших программах?! – воскликнул Старейший и обернулся к Квазику.
Тот подтвердил:
– Да. Вера попросила подключить ее к лингве и ей закачали словарь планетарно-звездной статистики и усовершенствовали профессиональные навыки работы со всевозможными базами данных и программными алгоритмами.
– Ничего себе! Пожалуй, эту информацию разглашать пока не стоит, а не то Сирелоноделисталиэль дождется окончания твоего договора с Верой и выкрадет ее с Земли обратно в междумирье для себя – он давно мечтает о помощнике, – покачал головой Старейший.
«Пусть мечтает дальше, кем бы ни был этот Сирелоноделисталиэль, – нахмурилась Вера. – Мой договор с Квазиком будет пожизненным и нерасторжимым! Мне слишком нравится этот демон, чтобы оставлять его привередливым сильфидам».
– Я не собираюсь возвращаться на Землю, – возразила Вера. – Я планирую навещать близких, а постоянно проживать здесь. Квазик может подтвердить – мы с ним уже договорились.
– Кто такой «Квазик»? – полюбопытствовал Старейший.
«Ой! Елки-палки, это надо так проколоться! Только не говорите, что я оскорбила весь род и за это надо оторвать мою глупую голову!»
– О-о-о… э-э-э-э…, – не слишком информативно ответила Вера.
– Она меня так зовет, говорит, что мое полное имя слишком длинное, – тихо процедил сквозь зубы Квазик.
– Длинным именем своего рода надо гордиться, – с пафосом изрек Старейший, строго смотря на Веру. Вера согласно закивала, старательно выпрямляя спину и плечи и делая суровое лицо, как у пионера под присягой, дабы показать, как сильно она гордится (полезная была пионерская организация, нажитый в детстве опыт как внезапно пригодился!). – Что ж, у Тана имя пока короткое, у тебя будет возможность запоминать его постепенно, если ты и впрямь решишь остаться, хотя я бы не советовал. Я уже высказывал по этому поводу предостережения Амирелоноделисталиэлю и с родителями Тана тоже переговорю. Не стоит нарушать устоявшиеся традиции – это никого до добра не доводило.
Хороша традиция – родила ребенка и свободна! И причем тут короткое имя у некоего Тана? Кто такой Тан, скажите на милость? Вера посмотрела на потемневшее лицо своего ильмира – тот поймал ее взгляд и проникновенно сказал:
– Очень тебя прошу, не внушай Тану напрасных иллюзий! Если не сможешь остаться навсегда – лучше уходи сразу, как договор исполнишь. Душевная привязанность для хранителя – как внезапно обретенное зрение для слепца: привыкнуть легко, а смириться с потерей невозможно. Даже мне будет трудно теперь в собственном доме – без тебя он долго будет казаться пустым и осиротевшим.
Читать дальше